Красные Башмачки - [5]
— Входите, господин…
Глаз прищурился.
— Любопытный ракурс… перспектива…
В раздражении Лиз сбросила простыню на пол и подбоченилась. Пусть смотрит. Быстрее войдет-быстрее уйдет!
Обладатель глаза немедленно материализовался в комнате.
Среднего роста, плешивый мужичок лет пятидесяти с благостно-изумленным выражением на пьяной морде. Бородка с проседью растрепана. На расстегнутом зеленом камзоле жирные и темные пятна. Ноздри крупного носа хищно раздуваются…
«Накушался и напился. Потянуло к бабам! Хорош, нечего сказать!»
Клиент зажмурил левый глаз и посмотрел на Лиз через дырку в сжатом кулаке правой руки.
— То, что надо!
— Господину помочь раздеться?
Господин махнул свободной рукой, продолжая разглядывать девушку через щель.
Лиз усмехнулась.
— Что вы там увидели, господин?
Пьяненький клиент, наконец, убрал кулак от глаза и по дуге обошел Лиз, разглядывая странно, словно не на голую женщину смотрел, а на статую!
Девушка выпятила грудь. Пусть небольшая, да ладная!
Клиент поморщился. Сел на постель и откинулся на спину, раскинув широко руки раскрытыми ладонями вверх.
Лиз ждала продолжения и дождалась лишь сочные рулады храпа. Она не поверила своим ушам.
«Уснул!!?»
Быстро натянув нижнюю рубашку и юбку, она сунула ножки в растоптанные туфли и быстро спустилась вниз.
Входная дверь заложена брусом. Ставни закрыты. За столом Гюнтер считает деньги, раскладывая столбиками перед собой. Сухие, тонкие губы беззвучно шевелятся.
— Господин Гюнтер…
— Уснул?
— Да. Но…
— Пусть спит до утра.
— А кто он?
— Живописец герцога Умбрийского, из Италики. Епископ переманил к себе. Фрески будет малевать в соборе.
— О-о!
— Будь понежнее с ним, моя птичка, денег у лысого куры не клюют!
Перехватив на кухне у кухарки Магды пару бутербродов и кружку с молоком, Лиз вернулась в свою комнату.
Живописец епископа все также храпел смачно, лежа на спине. Пальцы правой руки еле-еле шевелились, будто чего искали…
Лиз прикорнула рядом, но под храп заснуть не смогла. Пошла к соседке, рыжей Монике.
— Храпит? Вот козел!
— Позволь мне у тебя ночевать. Пожалуйста, миленькая!
— Вот еще! Сейчас мы этого…
— Гюнтер сказал что клиент живописец епископа.
— А хоть и сам епископ!
Лиз перекрестилась.
Моника деловито отправилась в комнату Лиз и сразу приступила к делу-зажала двумя пальцами ноздри клиента.
Важный живописец поперхнулся храпом, зачмокал губами и улегся на правый бок.
— Вот так! Усекла?
— Ага.
— Ложись, спи, Элиза-подлиза!
Закрыв за соседкой дверь, Лиз легла на постель спиной к клиенту, обиженно подумала: «Вовсе не подлиза!»
Сон медленно уходил. Растворялся как ложка меда в бокале чая…
Приснилось что-то хорошее, светлое…
Она пыталась ухватить воспоминание о сне, как мышку за хвостик. Но, сон как мышка, юркнул в норку и не оставил ничего…
Она открыла глаза и замерла.
На расстоянии двух шагов от постели сидел на табурете вчерашний клиент закинув ногу на ногу. На коленях господина квадратный кусок тонкой доски. Левая рука держит доску за край. Правая рука в бесконечном дерганном движении.
Клиент поднял голову. Уже утро пришло. Свет из окна обтекал его голову и Лиз не видела выражения лица.
— Проснулась? А теперь закрой глаза и не двигайся-дай мне закончить.
Лиз закрыла глаза послушно. «Что же он там делает?»
Текли минуты в тишине.
— Господин, мне вскоре потребуется встать…
— Пописать? Еще пару минут терпения, моя красавица.
— Вы рисуете меня?
— Ну ни твой же ночной горшок! Не шевелись!
Лиз тихонько вздохнула.
— Давно ты у Гюнтера?
— Почти два года…
— Дети есть?
— Что вы!
— Ах, да, заклинание бесплодия! На это Гюнтер денег не пожалел, надо полагать. Судя по выговору не местная?
— Наша деревня возле Грюнштадта…
— Ага, беженка! Ну вот, готово!
Лиз открыла глаза. Живописец повернул доску от себя.
На белом шероховатом листе бумаги темно-серые линии сложились в рисунок обнаженной девушки. Безмятежно спящая красавица, длинноногая, с выгнутым дугой бедром и тонкой талией…
— Это я?!
Живописец засмеялся.
— Ты хорошая модель. Я возьму тебя натурщицей. Хочешь?
— А вы не будете со мной…
— Нет, сегодня же воскресенье. Не будем грешить в святой день! — торопливо буркнул живописец.
Он ушел, оставив на табурете золотой дублон.
«Ему не нужна женщина? Он еще не стар… может быть, болен?»
Лиз содрогнулась. Тогда и хорошо что он ее не коснулся!
Воскресенье прошло как обычно. Приятное безделье. Проповедь отца Мартина. Добрые глаза монаха в сетке морщин.
Дублон Лиз спрятала в горшок с геранью на подоконнике. Золото не боится влаги.
Прежде чем спрятать неожиданный дар, девушка изучила монету досконально. В деньгах она уже разбиралась, но золото держала в руках впервые в жизни. С одной стороны монеты гордый профиль императора Иммануила, с другой имперский орел, всклокоченный и злобный.
Лиз вечером сидела у окошка в одной нижней рубашке, поглаживая горшок, хранящий ее сокровище, когда в комнату вошел Гюнтер.
— Одевайся, птичка моя! Мэтр Тоффини прислал за тобой повозку. Поедешь как герцогиня!
Девушка обмерла. Холодок засел под грудью.
— Куда?
— Тоффини — живописец епископа, он выкупил тебя у хозяина. Теперь ты шлюха мэтра! Будешь ублажать его одного, ну может еще подмастерий. Когда вышвырнет за порог — приходи, без куска хлеба не останешься!
Одним файлом здесь все романы о Лаки(1-9), бессмертном человеке 26 века, в хронологическом порядке.
Последний роман про Лаки-бессмертного человека XXVI века. Романтик и мечтатель превратился в звездного пирата.
Роман про Лаки-бессмертного человека,который путешествует по галактике двадцать шестого века и ищет свою мать.(вариант для конкурса)
Семь романов про Грегори, сына дракона. Одним файлом и без эротических откровенных сцен. Секса нет, но дети есть. Как в СССР...
Новый роман про Лаки-бессмертного человека. Продолжение романа «Два револьвера». На планете Лутанг Лаки ищет генетиков, которые вопреки запретам империума конструируют новых существ из людей по заказам.
Москвич Михаил из недалекого и возможного нашего будущего по игральной карте, найденной в парке, перемещается в мир не похожий на наш. В мире Саргона, названного по имени божества местных обитателей, живут люди- выходцы из разных времен планеты Земля, а также некоторых других миров. На Саргоне нет болезней и нет смертей от старости, но нет и детей. Каждый человек носит на плече тату со своим статусом, соответствующим той карте, по которой он пришел в этот мир. На Саргоне четыре королевства: пик, червей, крестей и бубен.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.