Красная площадь - [19]
Успокоенный царскими посулами, народ разошелся. Царь возвратился в Кремль, и вскоре были восстановлены все прежние порядки. На смену казненным пришли новые «мучители, кровопийцы и губители».
В 1654 году правительство прибегло к мере, очень схожей с выпуском фальшивой монеты. Взамен серебряных денег под тем же названием выпустили большое количество медных, которые велено было принимать по цене серебряных. Правительство расплачивалось с наемными людьми и своими поставщиками медными деньгами, но в уплату налогов принимало только серебряные. Рынок установил свой курс: за одну серебряную монету просили 15 - 20 одноименных медных. Во много раз повысились цены на все товары. Наступил голод.
Вскоре на Красной площади и в других людных местах стали появляться «подметные письма», справедливо обвинявшие в народном бедствии бояр и купцов. Гнев народа нарастал…
В 1658 году царь издает указ - велит переименовать Фроловские ворота и впредь называть их Спасскими - по иконе Спаса, висевшей над проездной аркой. Велено было также всем проходящим или проезжающим этими воротами снимать шапки. Кремлевской страже - воротникам - было наказано строго следить за этим и ослушников задерживать. Так был установлен обычай, через две сотни лет воспетый поэтом Федором Глинкой: «Шляпы кто, гордец, не снимет у святых в Кремле ворот?!»
Но ни усиление полицейского надзора, ни этот указ, стремившийся укрепить в народе почитание Кремля как резиденции царя, не смогли предотвратить новый взрыв народного негодования.
В июле 1662 года доведенные до отчаяния, разоренные и изголодавшиеся посадские люди бросились на Красную площадь, чтобы потребовать от царя прекратить страдания народа. Но царя в Кремле не оказалось. Он был в своей летней резиденции - подмосковном селе Коломенском. Толпа ринулась туда.
Царь выходит к народу. Он клянется, что ни о чем не знал, обещает строго наказать виновных, готов сделать все, что только захочет народ. А тем временем из Москвы уже мчались в Коломенское вызванные царем стрельцы. Лишь только они появились перед дворцом, царь скрылся в своих хоромах, а стрельцы начали свирепую расправу с народом. Бердышами и копьями они оттеснили толпу к берегу Москвы-реки. Сотни людей, спасаясь от стрельцов, утонули в реке, более тысячи москвичей было убито и ранено, многие, схваченные живыми, были замучены в застенках, другие сложили головы на плахе. Но медную монету уже в следующем году пришлось изъять из обращения.
Прошло еще семь лет, и по Красной площади, да и по всей Москве, поползли слухи о большом крестьянском восстании, вспыхнувшем на юго-востоке страны. С надеждой и сочувствием ловили эти вести простые москвичи, тайком передавали их друг другу.
В отличие от московских городских восстаний это движение, которое возглавил донской казак Степан Тимофеевич Разин, быстро приобрело широкий, всероссийский характер. Подняв и объединив «голутвенных» (бедных) казаков, Степан Разин со своим отрядом двинулся вверх по Волге. В пути к нему примкнуло множество крестьян, поднявшихся против помещиков. Крестьянское войско шло от победы к победе - за короткое время оно овладело Царицыном, Саратовом, Самарой.
Свергая власть царских воевод, Степан Разин везде объявлял об отмене крепостного права, освобождал «тяглый люд» городов от различных повинностей и податей. Захватив в плен стрельцов, Разин после боя обратился к ним со следующими словами: «Вам всем воля, идите куда хотите, а кто хочет идти со мною, будет вольный казак. Я пришел бить только бояр да богатых господ, а с бедными и простыми готов, как брат, всем поделиться».
Немудрено, что войско Разина росло с каждым днем. Но оно было слабо обученным и плохо вооруженным. Под Симбирском Разин потерпел поражение. Когда же он вернулся на Дон, надеясь собрать здесь новые отряды, богатые казаки схватили его и выдали на расправу.
В 1671 году героического крестьянского вождя прикованным к телеге привезли из застенка на Красную площадь. Но и в цепях он внушал властям страх. Рядом с ним стояли два стражника, вооруженные бердышами. Телега тоже со всех сторон была окружена стрельцами. Близ Лобного места Степана Тимофеевича Разина предали мучительной казни - четвертовали. Тело его было рассечено на части, воткнуто на колья и оставлено для поругания на площади. Церковь предала его анафеме - проклятию. Но народ сохранил о нем светлую память, прославил его в своих песнях и сказаниях. Советская Москва назвала его именем улицу напротив Лобного места. В 1671 году старое Лобное место, обветшавшее за полтора века, несколько изменило свой облик.
В 1680 году на площади появилась новая башня - Царская, построенная на кремлевской стене, напротив храма Василия Блаженного. В отличие от других башен, в ней нет ничего, что напоминало бы о крепостном сооружении. Эта красивая башенка, покрытая изящным восьмигранным шатром, покоится на четырех столбах, напоминающих старинные кубышки. Она похожа на сказочный теремок.
В XVI веке на этом месте стены стояла простая деревянная беседка. С нее будто бы Иван Грозный любил наблюдать за совершавшимися возле Лобного места пытками и казнями. Поэтому башне и дано было название - Царская. С площади она кажется маленькой. Но это явный обман зрения, вызываемый соседством могучей кремлевской стены и громады Спасской башни. От стены до крайней точки венчающего Царскую башню позолоченного флюгера - больше 16 метров. Это высота 4-этажного дома.
