Крамаджен - [25]

«Она теперь в числе священнослужителей Конгрегации?»

Млес перевел взгляд на ее спутницу и натолкнулся на неприязненный, холодный взгляд молодой девицы. Она была не так красива, как Исфер, и в сравнении с княгиней можно было сказать, что эта женщина была даже непривлекательна. Млес скользнул взглядом по овальному мучнисто-белому лицу, каштановым волосам, кудряшками падающими на узенькие плечи, и отвернулся. Этих двоих связывает нечто большее, чем клятва верности царю-императору служить в едином Круге. Млес понял это по надменному ревнивому взгляду этой молодой женщины.

Он поднялся на ноги, поклонившись статуе Собирателя еще раз. Направляясь к выходу из чертога божества смерти, он успел поймать на себе взгляд княгини, но не подал виду, что заметил этого, и на выходе услышал приглушенные голоса со стороны собравшегося здесь семейства. Ритуал закончился, и, судя по их радостным вымученным лицам и словам, прислужники Собирателя единогласно склонились к мнению, что душа усопшего отбыла препровождена Собирателем на Крэммир.

Млес вернулся в центральный зал и вошел в следующую арку, на этот раз посетив богиню жизни. Ее чертог почти ничем не отличался от предыдущего зала. Млес не стал задерживаться и здесь. После возложения на ее алтарь желтых и белых цветов и благовоний, Млес вновь обнаружил, что у него не находится мыслей, которые он бы мог адресовать Праматери. Пожелать себе крепкого здоровья и оберегать всех тех, кто попал под крыло богини после своей смерти, попав на Крэммир в объятия Праматери было неоригинальным, но это было единственным, что Млес посчитал верным.

Он вышел из чертога Праматери, чувствуя пробуждающееся раздражение. Он отправился в следующий зал, посвященный Селитиэм, богине воды и магии, которую редко почитали не смотря на то, что многие в свое время были уверены в ее реальном существовании. Млес слышал о так называемом культе Воды, который был широко распространен более семи веков назад. Бесспорно, любая жидкость имела большое значение в жизни каждого живого существа, и в этом и заключалась главная мысль культа поклонения этому созданию. Млес не задерживался и здесь: поклонившись церемониальному бассейну, он преклонил колено и вылил в него принесенную воду, приговаривая древнюю присказку. После этого он направился дальше, на этот раз к Кревиму. Сюда он зашел лишь за тем, чтобы небрежно бросить на его алтарь шипастую ветвь с мелкими ядовитыми плодами. Смерив каменную фигуру дьявола презрительным взглядом, Млес развернулся и вышел прочь. Ему показалось, что выразить свое отношение к этому божеству тихой бранью или проклятиями, как это делали другие прихожане, было неверным. Молчание — лучший способ выразить презрение к объекту неприязни, если не ненависти.

Млес долго стоял преклонив колено перед изображением Затворника в чертоге, посвященному главному божеству всего пантеона. Этот зал был самым большим, но Млес все равно не понимал, о каких мессах и служениях могла идти речь, если здесь могло разместиться не более двух сотен человек. Быть может, разговоры о том, что раньше здесь в определенное время собирались люди, чтобы молиться богу безразличия и страха всем вместе — всего лишь преувеличения, россказни для того, чтобы подчеркнуть нынешний упадок духовности? Здесь не было статуи, и поэтому Млес смотрел на изображение Затворника, копию большого старого полотна, написанного многие сотни лет назад, когда это бессмертное существо в первый и в последний раз заявило о своем существовании людям. Известный художник изобразил высокую фигуру в темно-фиолетовом плаще, с красивым открытым лицом, которое могло принадлежать как и юноше так и девушке. У бога были длинные седые волосы, которые прямыми прядями струились вниз. На левой стороне груди край плаща словно бы чуть отворачивался в сторону, обнажая черную броню и кроваво-красный овальный камень. Лик бога выражал мудрость и вместе с этим потаенную грусть.

«Церковь Единства объединила под свои крылом богов, которые внушают и доверие и ужас. Бог смерти, которому нужно доверять, так как именно он поведет мою душу в вечное спокойствие или же в неугасаемый огонь. Дьявол, о существовании которого нужно знать, чтобы проклинать его и бояться, списывая на него все ошибки и промахи. Праматерь, которую нужно умолять об удаче, здоровье и долгих лет жизни, и которая будет хранить мою душу после смерти, если я заслужу этого. Забытая, попавшая в этот священный круг лишь по нелепой случайности. И бог, который живет на этом свете, дышит тем же воздухом, что и я. Живой бог безразличия и страха, бог истинного зла. Я верю в его возможности и существование, хотя расстояние и количество преград между мной и им таково, что можно сказать, что никакого Затворника нет. Ему все равно, что я скажу ему и что я о нем подумаю. Он преследует лишь свою цель, понять которую невозможно. Что он делает в этом мире?»

Млес смотрел на нарисованное лицо Затворника, которое казалось печальным и мудрым.

«Чего ты добиваешься? Просто смотришь со своего Стержня, как мы копошимся на другом краю континента? Чего боишься? Ждешь чего-то? Или кого-то?..»