Крах политической доктрины императора Павла I, или Как нельзя управлять страной - [49]

. «Дружили» с Каховскими вице-губернатор И.Ф. Мезенцев, губернский прокурор А.С. Повало-Швейковский, губернский предводитель дворянства Н.В. Потемкин, председатель уголовного департамента палаты суда и расправы Т.Ф. Повало-Швейковский, советники той же палаты Баландин и Рындин, член губернского правления С.О. Шетихин, асессор палаты Неклюев, провиантмейстер Рындин, майор Шуклин и др. Больше всех отличился уездный предводитель дворянства Сомов, ему был поручен обыск в имении Каховского Смоляничи. Еще до своего приезда Сомов предупредил о намечающемся обыске управляющего имением члена кружка капитана Стрелевского. Когда же он сам приехал туда, то помог уничтожить и спрятать ряд документов. После чего он описал «лишь незначительные бумаги». Об этом стало известно при повторном обыске, Сомов был арестован, но по ходатайству Д.П. Трощинского и Г.Р. Державина вскоре отпущен[201].

Местами собраний кружка были имение А.М. Каховского Смоляничи, которое в кружке условно называли «Галерой»; село Котлин в 15 верстах от Дорогобужа, принадлежащее вдове полковника Розенберга Марии Ивановне и, кроме того, в самом Смоленске дома Каховского и Киндякова[202].

Имел ли кружок Каховского программу, сказать сложно. Во-первых, ее не искали и теоретические воззрения членов кружка следователей интересовали мало, во-вторых, написанной программы обнаружено не было, возможно, она была уничтожена с остальными бумагами. Из сохранившихся документов, писем и т. д. можно установить, что главным элементом, который объединял членов кружка, была ненависть к деспотизму. Поэтому в кружке поднимался вопрос о цареубийстве – традиционном для Российской империи способе смены власти. На допросе майор Потемкин рассказывал об одном собрании в селе Котлин весной 1798 г. по случаю возвращения Дехтерева из Тайной экспедиции. Там Каховский читал вслух «Смерть Цезаря» Вольтера, и «все злобу свою изъявляли чтением вышеуказанной трагедии». А после чтения Каховский заметил: «Если этак нашего!..»[203] На этом же собрании майор Потемкин заявил, что готов лично произвести покушение на Павла I: «Они совещали государеву смерть, а еще явно доказывает, что они злое намерение имели, и к производству его в действо единственно случая недоставало, что еще более подтверждает Каховский тем, что он отдавал свое имение Потемкину и отсюда видно, что совершение злодейского намерения, ежели б оно удалось, он имел бы надежду на приобретение другого имения и, следовательно, имел предмет таковой надежде!»[204] Здесь Линденер явно пытается намекнуть на связь кружка с наследником, великим князем Александром Павловичем. Реально ли это? Нам представляется, что такое маловероятно. Цесаревич Александр нигде не упоминает ни о Смоленском кружке, ни о ком-либо из его членов, молчат об этом и биографы великого князя. Скорее всего, Каховский и его товарищи решили действовать на свой страх и риск, а сам Александр Каховский – стать русским Брутом. У членов кружка Каховского, несомненно, присутствовали террористические намерения, но сводить цели этой организации только к убийству Павла I было бы сильным упрощением. Свержение или убийство императора было звеном в общей цепи заговора – иначе не было смысла в той широкой деятельности, которую развернули члены кружка.

Каховский распространял среди членов кружка слухи о том, что об их планах знает и им сочувствует сам А.В. Суворов, однако реальные факты это не подтверждают.

Члены кружка пытались настроить общественное мнение против Павла I. Они распускали различные слухи о реальных событиях, но несколько преувеличивая их, и даже выдумывали истории, компрометирующие императора. Обычно капитан В.С. Кряжев[205] сообщал в письмах членам кружка, кто разжалован, кто арестован, кто уволен со службы и т. п., а те распространяли эти сведения среди офицеров. Говорили, например, что французская эмиграционная армия принца Конде принимается на русскую службу. Причем рядовые – офицерами, а офицеры – с повышением в чинах[206].

Больше года по Смоленску выступал крестьянин Никифор Ерофеевич Медведевский, изображающий в карикатурном виде Павла I. По показаниям подполковника Энгельгардта, Ерофеича привез с собой генерал Тараканов. Полковник Дехтерев заметил в нем некоторое сходство с Павлом I, научил его подражать характерным жестам царя. Ерофеича нарядили в соответствующий наряд, после чего он, по приказу Тараканова и Дехтерева, давал представления на собраниях офицеров, называя себя «Бутовым из Гатчины» и карикатурно показывая приемы обучения войск «по-гатчински». На этих представлениях перебывали почти все офицеры из полка Киндякова и других воинских частей, а также множество гражданских чиновников. На допросе Медведевский заявил, что представления давал по приказу Каховского, Дехтерева и Тараканова, которые ему к тому же за это платили[207].

Также члены кружка распространяли карикатуры, какие-то «дерзновенные изречения», написанные Каховским, стихи и песни о Павле I, которые писал майор Гагарин. Дехтерев вырезал на рукояти трости профиль императора Павла, которая, как зафиксировано в материалах следствия, «была показана в шайке со смехом и произнесением слов – вот какова его форма!»