Торф добывался в дальней части Козельбруха, по ту сторону Чёрной воды. Крабат работал там летом с некоторыми другими, в самое жаркое время года. Неискушённый в обращении с вилами и ножом для торфа, он помогал Михалу и Мертену вывозить на тачке чёрные, маслянисто-блестящие торфяные кирпичи из ямы и складывать их горкой.
Солнце сияло, в лужах по краям дороги отражались берёзы. Трава на кочках болота пожелтела, вереск давно отцвёл. На кустах висели красные ягоды, редкие, будто капли крови тут и там. Да иногда, натянутая меж двух веток, поблёскивала серебром поздняя паутина.
Крабат подумал о прежних временах, о своих детских годах в Ойтрихе: как они в такие осенние дни собирали хворост в лесу и сосновые шишки. А иногда в октябре они ещё находили грибы - опята, рыжики и сыроежки. Не будет ли и теперь ещё грибов? Было ведь достаточно тепло...
Когда добрались до верхушки торфяника, Юро придержал волов.
- Разгружайте, приехали!
В узком месте они перекинули брусья через Чёрную воду и хорошо закрепили их кольями. Затем стали пригонять доску за доской, одну за другой, длинными сторонами, так что они составили дорожку, и Сташко просунул под них длинную деревяшку, чтобы они не провисали или не утонули в заболоченном месте. Но расстояние от края мостков до торфяника было длиннее, чем рассчитывали. Юро вызвался привезти недостающие доски, но Сташко объявил, что в этом нет нужды. Он отломал ветку от ближайшей берёзы, затем прошагал по дорожке для тачки, ударяя в такт колдовским заклинаниям веткой по доскам. Тут они начали растягиваться и придвинулись вплотную к торфянику.
Крабат был ошеломлён.
- Вот интересно, - воскликнул он, - для чего мы тогда вообще ещё работаем, когда можно просто наколдовать всё, что мы должны делать своими руками!
- Конечно, - сказал Тонда. - Но как думаешь, как скоро ты будешь сыт такой жизнью по горло! Без работы - на долгий срок так не пойдёт, если только не хочешь рано или поздно опуститься на самое дно.
На краю торфяника стоял сарай для досок, здесь были сложены для просушки кирпичи торфа с прошлого года. Парни возили их на тачках к телеге, а там Юро укладывал их на повозку. Когда та была нагружена, он вскарабкался на козлы, крикнул "Ннооо!", и волы неторопливо потащились прочь, к мельнице.
Время до его возвращения Тонда, Сташко и Крабат употребили на то, чтобы перенести наколотый летом торф в сарай и сложить там горками. Им не нужно было торопиться с этим, и у парнишки возникла одна мысль.
Он спросил старшего подмастерья и Сташко, не разрешат ли они ему ненадолго уйти.
- Куда?
- По грибы. Вы только посвистите, и я тут же вернусь.
- Если считаешь, что можешь что-нибудь найти...
Тонда был согласен, и Сташко тоже.
- Надеюсь, - воскликнул он, - длинный нож у тебя есть!
- Если б у меня был, я бы взял его с собой, - заметил Крабат.
- Тогда одолжу тебе свой, - сказал старший подмастерье. - Вот - и не потеряй его!
Он показал Крабату, как, нажав шпенёк на ручке, открыть нож. Лезвие выпрыгнуло с щелчком, оно было почерневшим, как если бы Тонда подержал его над фитилём горящей свечи.
- Теперь ты! - с этими словами он снова сложил нож и дал его мальчику. - Давай посмотрим, справишься ли ты с ним!
Когда Крабат дал лезвию выскочить, оно было блестящим, обычного цвета.
- Что-то не так? - спросил Сташко.
- Н-нет, - сказал Крабат. Ему, должно быть, померещилось.
- Так иди же! - поторопил его Тонда. - Иначе господа грибы учуют, чем дело пахнет, и дёру дадут от тебя.
Четыре дня провели они на торфянике, четыре раза ходил Крабат по грибы. Однако не нашёл ничего, кроме нескольких перезревших подберёзовиков, коричневых и жёстких.
- Не грусти, - сказал Сташко. - В такое позднее время года не стоило ожидать, что ты что-то найдёшь - разве что тебе бы чуть-чуть помогли...
Он проговорил колдовское заклинание, он повернулся семь раз вокруг себя, расставив руки в стороны, - и на торфянике выросло грибов семьдесят, наверно. Как кротовые холмики, торчали они из земли, шляпка к шляпке, выстроившись в кольцо на манер ведьминых кругов: белые, подосиновики, маслята, подберёзовики и моховики, все одинаково крепкие и свежие.
- О! - изумился Крабат. - Такому колдовству ты меня должен научить, Сташко!
Он выхватил нож, хотел броситься к грибам, чтобы собрать их. Они же, не успел Крабат к ним притронуться, съёжились и ускользнули обратно в землю, шустро, будто их потянули за нитки.
- Стойте! - крикнул парнишка. - Стойте же!
Но грибы ушли и уже больше не появлялись.
- Не грусти, - сказал Сташко ещё раз. - Такие наколдованные на месте грибы горькие как желчь, ими ты разве что попортишь желудок. В прошлом году мне едва не хватило, чтобы околеть.
Вечером четвёртого дня Сташко вместе с Юро поехал домой, на последней повозке с торфом, в то время как Тонда и Крабат возвращались к мельнице пешком, выбрав короткий путь, который вёл их через болото напрямик. Над торфяными ямами и трясиной курился первый туман.
Мальчик был рад, когда они наконец вышли на твёрдую почву, это было поблизости от Пустоши.
Теперь они уже могли идти рядом друг с другом. Это были края, которых парни с мельницы сторонились, но по какой причине - было Крабату неизвестно. Ему припомнился сон о своём побеге. Не было ли там чего-то с Тондой - с каким-то местом здесь рядом, где они похоронили старшего подмастерья?
