Крабат - [10]

Знак Тайного Братства

В следующий день, в Страстную Субботу, мукомолам не нужно было работать, чем большинство из них воспользовались, чтобы после завтрака снова прилечь.

- Тебе тоже, - сказал Тонда Крабату, - стоит пойти наверх и поспать про запас.

- Про запас - это как?

- Ты узнаешь. Сейчас ложись и постарайся поспать так долго, как сможешь.

- Ладно, - надулся Крабат, - конечно, уже иду... И извини, что я спросил.

На чердаке кто-то завесил окно платком, что было хорошо, так засыпалось быстрее. Крабат улёгся на правый бок, спиной к окну, закрыв голову руками. Так он лежал и спал, пока Юро не пришёл его разбудить.

- Вставай, Крабат, еда стоит на столе!

- Что - уже обед?

Юро со смехом отдёрнул платок с окна.

- Хорош обед! - воскликнул он. - Там уже солнце скоро зайдёт!

В этот день у мукомолов был обед и ужин - два в одном, особенно сытный и особенно обильный, почти что праздничное застолье.

- Давайте ешьте досыта! - предупредил Тонда. - Вы ведь знаете, надо, чтобы на время этого хватило!

После еды, с наступлением пасхальной ночи, Мастер вошёл в людскую и разослал парней "добыть знак".

Они построились вокруг него, и он начал их рассчитывать, как это делают дети, когда играют в "чёрного человека" или в "лиса бродит". Со словами, звучавшими чуждо и грозно, Мастер считал единожды справа налево и единожды слева направо. Первый раз выпало Сташко, второй раз - Андрушу. Молча покинули они круг и удалились, в то время как Мастер начал считать по новой. Теперь должны были пойти Мертен и Ханцо, затем Лышко и Петар - под конец остались лишь Крабат и Тонда.

В последний раз Мастер повторил тёмные слова, медленно и торжественно, потом отпустил их обоих движением руки и отвернулся.

Тонда подал знак Крабату, чтобы тот следовал за ним. Молча покинули мельницу и они, молча пошли вместе к дровяному сараю

- Подожди здесь секунду! - Тонда взял два шерстяных одеяла в сарае. Одно из них дал Крабату, затем направился к Шварцкольму, мимо мельничного пруда, через Козельбрух.

Когда они вошли в лес, уже совсем наступила ночь. Крабат пытался следовать шаг в шаг за Тондой. Ему вспомнилось, что он уже однажды проходил здесь, в противоположном направлении, один посреди зимы. И стало быть, с тех пор едва прошла четверть года? Непостижимо!

- Шварцкольм, - сказал Тонда спустя некоторое время.

Они увидели огни деревни, мерцающие меж древесных стволов, но отсюда подались вправо, в чисто поле. Тропа теперь стала песчаной и сухой, она вела мимо одиноких чахлых деревьев через кустарник и сосёнки. Небо здесь было высокое и далёкое, полное сияния звёзд.

- Куда мы идём? - поинтересовался Крабат.

- К кресту убитого, - ответил старший подмастерье.

Немного позже они заметили в поле отблеск костра, который горел на дне песчаной ямы. Кто мог его разжечь?

"Пастухи, - сказал себе Крабат, - точно не они, не в такую раннюю пору, тогда уж скорее цыгане или лудильщик со своим хламом".

Тонда остановился.

- Они успели раньше нас к кресту убитого - давай пойдём к месту смерти Боймеля.

Ни слова не говоря в объяснение, он повернул назад. Им понадобилось вернуться по тропе, которой они пришли, пробраться обратно к лесу; там они свернули направо на просёлок, что повёл их мимо Шварцкольма и вышел с другой стороны деревни на большую дорогу - та тянулась к опушке напротив.

- Мы почти на месте, - заметил Тонда.

Луна меж тем успела взойти и светила им. Они шли по дороге до следующего поворота, где в тени сосен обнаружился деревянный крест в человеческий рост, уже сильно обветшалый, без надписи и украшений.

- Место смерти Боймеля, - сказал Тонда. - Много лет назад человек по имени Боймель окончил здесь жизнь - когда валил лес, как говорят, в точности сегодня уже никто не знает.

- А мы? - спросил Крабат. - Зачем мы здесь?

- Потому что так желает Мастер, - сказал Тонда. - Мы должны - мы все - провести пасхальную ночь под открытым небом, по двое, в месте, где кто-нибудь скончался не своей смертью.

- А что теперь? - спросил Крабат следом.

- Мы разожжём огонь, - сказал Тонда. - Потом мы будет бдеть под крестом, до утренней зари - и с наступлением дня мы поставим себе знак, один другому.

Они специально не разжигали огонь сильно, чтобы не поднять шум в Шварцкольме. Каждый закутанный в своё одеяло, они сидели под крестом и бдели. То и дело Тонда спрашивал парнишку, не замёрз ли он, или говорил подкинуть в костёр несколько сухих веток, которые они собрали на опушке. Со временем замолкал он всё больше и больше, тогда Крабат попробовал завести разговор сам.

- Эй... Тонда?

- Что такое?

- Это всегда так в Школе Чернокнижия? Мастер зачитывает кусок из Корактора, а потом, так сказать - смотри сам, что у тебя останется в голове...

- Да, - сказал Тонда.

- Не представляю, чтобы так учились колдовать.

- А то, - сказал Тонда.

- А я разозлил Мастера, что был невнимательным?

- Нет, - сказал Тонда.

- Я на будущее хочу собраться и слушать внимательно, чтобы ничего не упускать. Думаешь, справлюсь?

- А то, - сказал Тонда.

Казалось, он не особенно жаждал разговаривать с Крабатом. Прислонившись спиной к кресту, он сидел там прямо, неподвижно, устремив взгляд вдаль, за деревню, на освещённую луной равнину. С этого момента он вообще больше не говорил. Когда Крабат тихо позвал его по имени, он не ответил ничего: молчание мертвеца не могло бы быть глубже, а взгляд - неподвижнее.