Космогенезис (космическая эволюция) - [39]
Если человек станет прямо, соединив ноги, но разведя руки, то он сам превратится в живой крест. Разновидностей крестов много.
Давайте нарисуем равноконечный крест, а сверху поставим палочку — получается фактически семерка — 7, но несколько непривычная —
Я полагаю, что так может быть положено начало графического изображения самого сложного и таинственного креста — "четырехрукого" символа древности — СВАСТИКИ. Она объединяет в себе и крест, и круг, и семь, и все остальные числа, и вообще все законы Вселенной. Этот знак, где Единица отражена в любых положениях (ведь Свастика вращается!), бывает "раскручиваем" по часовой стрелке и против нее — в зависимости от "целей" применения и обозначения полярных явлений и концепций.
Этот "четырехрукий" (как его называют в Индии) знак креста может раскрыть Посвященному с математической точностью все тайны Бытия.
Было время, когда этот общемировой синтез креста и круга был принят всеми народами. Для буддистов, монголов, китайцев Свастика и в эзотерическом (для узкого круга Посвященных), и в экзотерическом употреблении всегда означала "десять тысяч истин", имеющих отношение к тайнам Вселенной, первозданной Космогонии и Теогонии. Вот почему на грудь всех умерших Посвященных возлагался знак Свастики. Но и не только в другой мир провожал этот символ. У некоторых живых Посвященных он навсегда запечатлевался огненной печатью на теле, напротив сердца.
Когда Шлиман производил раскопки Трои, он также повсюду находил этот знак, который нередко можно встретить и в древнем Риме, и у халдеев, ассирийцев, перуанцев, и у других народов.
(В последний век второго тысячелетия этот любимый символ древнего человечества различные темные силы пытались унизить не раз. Даже сейчас он украшает головные уборы "богов" — отвратительных идолов святотатственных последователей религии Бонпо, которых ТАЙНАЯ ДОКТРИНА называет "дугпа" — это колдуны в Тибетских пограничных землях и вообще общее наименование всех черных колдунов-магов (к которым сейчас льнут толпы суеверных людей, обожающих чудеса и не знающих, чем может кончиться для них восторженная связь с магистрами черной магии).
Уверена, что гитлеровский фашизм вовсе не случайно взял на свой флаг древнюю Свастику. Фашизм, достигший предела жестокости, человеконенавистничества, невежества был в середине XX века настоящим вызовом Сатаны Богу. И Свастика — символ Единства Вселенной, Земли и Человечества, Гармонии, Красоты, Любви, Высшей Человеческой Мудрости стал для Европейцев… противоположным символом, фашистским знаком. И они в ужасе отшатнулись от него. А, следовательно, и от Древней Восточной Мудрости. И вот тут-то физически поверженный фашизм все же добился победы. Пусть на полвека всего. Но мое поколение помнит и на собственном опыте убеждалось (даже в середине, да и в конце 80-х годов), что значит изучать и, тем более, пропагандировать Сокровенное (да и несокровенное) Учение Востока — ДОКТРИНУ МАХАТМ. И, тем более, пропагандировать ТАЙНУЮ ДОКТРИНУ, написанную Е. П. Блаватской.
Древняя Свастика никогда не может утратить своих высоких и сокровенных свойств. А унизить ее ни фашизму, ни колдовству, ни любому невежеству, под какой бы маской оно ни скрывалось, невозможно. Свастика — вечный символ Божественной Мудрости (Теософии), фашизм — преходящее зло.
Итак, даже при первом и очень кратком знакомстве с некоторыми аспектами, трансформациями числа Четыре, мы видим, что пифагорейцы имели все основания считать это число самым священным.
Елена Петровна приводит во II томе ДОКТРИНЫ слова древнегреческого писателя Лукиана. Они набраны мелким шрифтом, даны без комментариев и как бы между прочим. Но таких "между прочим" в ТАЙНОЙ ДОКТРИНЕ на каждой странице можно отыскать сколько угодно и в строках, и между строк.
Мне хочется именно этими словами Пифагора и закончить тему о числе, которым скрепляли его ученики и последователи свои самые священные клятвы. Эти слова подытожат все уже сказанное.
"Пифагор спрашивает: "Каков счет ваш?" Ответ следует: "Один, Два, Три, Четыре". Тогда Пифагор говорит: "Видите ли? В том, что вы представляете себе, как Четыре, заключается 10, совершенный Треугольник и наша Клятва (Тетрактис, Четыре — или в совокупности Семь)".
ТАЙНАЯ ДОКТРИНА, II т., стр. 7 58
Нельзя короче и нельзя проще сказать о таинственном Четыре, Идеальном Квадрате, содержащем в себе всю Декаду (1+2+3+4) Пифагора. В этих словах весь непроявленный и проявленный Мир, непостижимое и постижимое, абстрактное и конкретное. Да, гениальное очень просто.
Но, согласитесь, если бы нам дали эту фразу без расшифровки, без комментариев, да еще сообщили бы о шестигранном, но… семеричном кубе, который разворачивается в крест (а именно это и есть сумма числового значения "совершенного Треугольника" и пифагорейской "Клятвы"), много бы мы поняли?
А ведь есть Знания, которые, даже несмотря на гениальность Учителей, не могут быть переданы даже самому гениальному человеку, предпочитающему общаться с Учителем только на языке "слов" — самом любимом и единственно доступном языке физического ума.
Автор знакомит с некоторыми основными понятиями и символами “Тайной Доктрины” — уникального труда нашей великой соотечественницы Елены Петровны Блаватской, Посланницы Великих Гималайских Учителей, В этой книге, являющейся синтезом науки, философии и религии содержатся Откровения Ученых Шамбалы о происхождении и развитии Космоса, Земли и человечества.В третьей части настоящего издания автор предлагает очерки о некоторых Великих Учителях человечества, написанных в свете “Тайной Доктрины”, а также дает свои философско-поэтические расшифровки картин Николая Константиновича Рериха, посвященных этим Учителям, Также дано понятие об Учении Живой Этики (Агни Йоге), являющимся венцом “Тайной Доктрины” и по Указу Владыки Шамбалы переданном человечеству его сотрудницей Еленой Ивановной Рерих.Издание предназначено для широкого круга читателей, прежде всего, для молодежи, интересующейся законами жизни не только видимого (физического) мира, но и невидимого (сверхфизического), составляющего, как утверждает “Тайная Доктрина”, большую часть Космоса.
Лешек Колаковский (1927-2009) философ, историк философии, занимающийся также философией культуры и религии и историей идеи. Профессор Варшавского университета, уволенный в 1968 г. и принужденный к эмиграции. Преподавал в McGill University в Монреале, в University of California в Беркли, в Йельском университете в Нью-Хевен, в Чикагском университете. С 1970 года живет и работает в Оксфорде. Является членом нескольких европейских и американских академий и лауреатом многочисленных премий (Friedenpreis des Deutschen Buchhandels, Praemium Erasmianum, Jefferson Award, премии Польского ПЕН-клуба, Prix Tocqueville). В книгу вошли его работы литературного характера: цикл эссе на библейские темы "Семнадцать "или"", эссе "О справедливости", "О терпимости" и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.