Кошмары Аиста Марабу - [9]
– Хорошо бы иметь настоящий сад… – помню, сказала мама. Помню, прямо как сейчас.
Так и порешили. В семье слово отца чаще всего бывало решающим. И мы стали собираться в ЮАР.
Я в общем-то не знал, хочу я уезжать или нет. Вскоре после этого я совершил свой первый крупный поджог. Я всегда любил огонь. Праздничные вечера – единственные стоящие моменты в жизни нашего района. На Гая Фокса всегда жгут костры, на День Победы тоже. Мы спускались к берегу за дровами или разгоняли компанию, сидящую у костра. Бывало, что нас самих разгоняли. На этот случай мы припасали колы и камни, чтобы защитить наш костер от набега. В нашем районе камни всегда использовались в качестве оружия. Первое, чему я научился, – это кидаться камнями. Дети в Муирхаусе только и делали, что кидались камнями: в обидчиков, по окнам, по автобусам.
Такое вот времяпрепровождение.
Поджечь что-нибудь – это другое дело. Было это после праздника. Я зажег факел и засунул его в мусоропровод. Большой мусорный бак в подвале нашего дома загорелся. Приехали аж две пожарные команды. Я чуть не обосрался от страха, когда мой кореш Брайан выпучил глаза и с нескрываемой радостью заявил:
– Уууу! Так ведь тебя заберут, Рой.
Я пиздец как испугался, чуть не ревел, и все такое. Брайан гнал свое, но, надо отдать ему должное, так ни разу и не проболтался. Копы прошлись по всем квартирам, всем задавали вопросы. Отец промолчал.
– Никогда ничего не говорите этим мудакам, – вбивал он нам в головы единственную житейскую мудрость, которую приобрел. Пожар ему доставил радость, потому что дым из подвала поднялся до сушильной комнаты и испортил все белье миссис Пирсон, нашей соседки сверху.
– Так ей и надо, знашь-понимать, бессовестной. Будет знать, как занимать все сушилку, другим-то тоже надо белье повесить! Вот и получила сполна!
Вот что мне пришло в голову: если кого и могли заподозрить в поджоге, так это в первую очередь моего старика. Но у него было железное алиби: когда пожар начался, он доигрывал партию в домино на очередном турнире в баре Дакота. Он был так счастлив, что я даже хотел было ему признаться, но не поддался искушению – слишком переменчивым бывало его настроение.
Иногда мы с друзьями гуляли за границами района, но обычно только вниз по берегу. Я, Пит, Брайан, Дик (брат Брайана) и Денис – все хотели убежать из дому и уйти в поход, как в книжках Энид Блэйтон. Дальше гребаного пляжа мы никогда не доходили, потом нам все это надоедало, и мы шли домой. Время от времени мы выбирались в богатые районы типа Баритона, Крамонда или Блэкхола. Но копы всегда засекали нас и отправляли домой. Обитатели частных домов, по размерам таких же, как наша многоквартирка на шестьдесят семей, просто шли к телефону и вызывали полицию. Они, наверное, думали, что мы пришли яблоки воровать или еще чего-нибудь. Я-то всего лишь хотел понаблюдать за птицами. Я увлекался птицами и все время брал из библиотеки книги по орнитологии. Думаю, мне передалось это по наследству от отца. Он тоже очень увлекался пернатыми.
Помню, я спросил отца:
– А если мы поедем в Южную Африку, наш дом будет такой же большой, как в Баритоне?
– Даже больше, сынок, намного больше, знашь-понимашь, – ответил он.
Самые живые воспоминания о Джоне, моем отце, у меня остались как раз из того периода, когда мы собирались в ЮАР. Я уже говорил, что он был немного не в себе и мы все побаивались его. Он воспринимал все слишком всерьез и выматывался попусту. Меня беспокоил дробовик, который он держал у себя под кроватью.
Общались мы в основном через телевидение. Джон брал программку из «Дэйли Рекорд», и обводил передачи для вечернего просмотра. Он был просто помешан на фауне и, как я уже говорил, особенно увлекался орнитологией. Мы оба любили документальные фильмы о животных в стиле Дэвида Аттенбороу. Для него не было большего счастья, чем посмотреть по ящику передачу о редких птицах, в этом вопросе он был настоящий дока. Джон Стрэнг мог отличить Cinnamon Bracken Warbler от, например, Brown Woodland.
– Ты только посмотри! Какая брехня! Он говорит, что это Ладера, а это лесной сорокопут Догерти, знаешь-понимаешь! Хорошо, что я записал все на видак!
У нас в семье у первых в округе появлялись все основные новинки товаров ширпотреба по мере их поступления в продажу: цветной телевизор, видеомагнитофон и, наконец, спутниковая антенна. Папа считал, что это выгодно отличает нас от остальных обитателей бетонных трущоб, возвышает нас.
– Средний класс, – любил говорить он.
На самом же деле это лишь определяло нас как типичных жителей окраин.
Помню, как он послал письмо на БиБиСи, довольный тем, что, несмотря на все исследовательские возможности, которые он за ними подозревал, ведущий допустил фактическую ошибку. Ему ответили, и поначалу он очень гордился этим письмом:
Дорогой мистер Стрэндж (Strange),
Мы благодарим Вас за письмо, в котором Вы указываете на допущенную нами фактическую ошибку в программе «Крылья над лесом», вышедшей в эфир в прошлый четверг.
Хотя данный фильм был снят не БиБиСи, а группой независимых кинодокументалистов, мы, будучи заказчиком, несем ответственность за погрешности, допущенные в нашем эфире.
Это — книга, по которой был снят культовейший фильм девяностых — фильм, заложивший основу целого модного течения — т. н. «героинового шика», правившего несколько лет назад и подиумами, и экранами, и студиями звукозаписи. Это — Евангелие от героина. Это — летопись бытия тех, кто не пожелал ни «выбирать пепси», ни «выбирать жизнь». Это — книга, которая поистине произвела эффект разорвавшейся бомбы и — самим фактом своего существования — доказала, что «литература шока» существует и теперь. Это — роман «На игле».
Уэлш – ключевая фигура современной британской прозы, мастер естественного письма и ниспровергатель всяческих условностей, а клей – это не только связующее желеобразное вещество, вываренное из остатков костей животных. «Клей» – это четырехполосный роман воспитания, доподлинный эпос гопников и футбольных фанатов, трогательная история о любви и дружбе.
Может ли человек полностью измениться? Самый одержимый из давно знакомых нам эдинбургских парней, казалось бы, остепенился: теперь он живет в Калифорнии с красавицей-женой и двумя маленькими дочками, стал успешным скульптором, его работы нарасхват. Но вот из Эдинбурга приходит сообщение, что убит его старший сын, — и Бегби вылетает на похороны. Он вовсе не хотел выступать детективом или мстителем, не хотел возвращаться к прошлому — но как глубоко внутрь он загнал былую агрессию и сможет ли ее контролировать?.Впервые на русском — недавний роман «неоспоримого лидера в новой волне современной британской словесности» (Observer), который «неизменно доказывает, что литература — лучший наркотик» (Spin).В книге присутствует нецензурная брань!
Впервые на русском – новейший роман «неоспоримого лидера в новой волне современной британской словесности» (Observer), который «неизменно доказывает, что литература – лучший наркотик» (Spin). Возвращаясь из Шотландии в Калифорнию, Бегби – самый одержимый из давно знакомых нам эдинбургских парней, переквалифицировавшийся в успешного скульптора и загнавший былую агрессию, казалось бы, глубоко внутрь, – встречает в самолете Рентона. И тот, двадцать лет страшившийся подобной встречи, донельзя удивлен: Бегби не лезет драться и вообще как будто не помышляет о мести.
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Роман Уэлша «На игле», выстреливший в начале девяностых и мгновенно ставший культовым, повествовал о тех, кто вплотную приблизился к бездне, открывающейся за социальным отчуждением и героиновой зависимостью. Новый роман Уэлша «Порно» — продолжение этой книги: в нем появляются те же герои, однако действие происходит прямо сейчас, десять лет спустя...Герои романа, принесшего Ирвину Уэлшу славу КУЛЬТОВЕЙШЕГО из КУЛЬТОВЫХ «альтернативных» писателей нашего времени, — ВОЗВРАЩАЮТСЯ! Изменились ли они? Ну, разве что — «от хорошего к лучшему»!
Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса — который безусловен в прозе Юрия Мамлеева — ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия. В 3-й том Собрания сочинений включены романы «Крылья ужаса», «Мир и хохот», а также циклы рассказов.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Действие романа уложилось в один уикенд — с вечера пятницы по утро понедельника. За это время герой успел справить свой день рождения, получить лучшие в своей жизни подарки, безжалостно вырвать из сердца старую любовь, влюбиться вновь (в незнакомую девушку, после двухчасового телефонного разговора с ней), опять разлюбить и влюбиться в третий раз — теперь уже окончательно. Кроме того, герой много курит, чувствует, что жизнь не удалась, и ворует сладости в итальянском магазинчике. Словом, читателю будет над чем посмеяться.
«Скоро тридцать» — это рассказ о тех, кто родился в конце 60-70-х гг. XX века. Профессионалы, интеллектуалы — этих людей объединяет общее стремление к самоопределению. Что означает быть взрослым? Нужны ли мне отношения и какие? Семья. Друзья. Музыка, одежда, которая мне нравится. Хорошее ли чувство ностальгия?
Временная малодоходная работа грозит стать постоянной, редеющие волосы вгоняют в депрессию, а не предъявлявшая никаких претензий подруга хочет быть женой и матерью… Даффи понимает, что его взросление явно затянулось и пришло время делать выбор — сейчас или никогда.