Кошка на голубятне. Бледный конь. И в трещинах зеркальный круг - [193]

— Приняты меры предосторожности.

— Разумеется. Обожающий муж бдительно несет вахту и следит за тем, чтобы с женой ничего не случилось?

В голосе ее явно слышалась издевка.

— Значит, вы спрашивали меня не об этом, — сказала она, видимо, все еще озадаченная. — О чем же?

— О том, пытались ли вы убить ее. Вы ответили, что ничего ей не подсыпали. Это правда, но другой-то человек умер, стало быть, другого человека убили.

— Вы намекаете на то, что я пыталась убить Марину и по ошибке убила миссис не помню, как ее звали. Если вам требуется полная ясность, уточняю: я никого не пыталась отравить — ни Марину, ни эту миссис..

— Может быть, вы знаете, кто это сделал?

— Уверяю вас, инспектор, я не знаю абсолютно ничего.

— И даже никого не подозреваете?

— Ну, подозревать-то, может, и подозреваю. — Она улыбнулась ему, опять-таки насмешливо. — Тут наклевывается столько вариантов. Ведь убийцей может быть — вы со мной согласитесь? — и эта черноволосая робот-секретарша, и элегантный Хейли Престон, и слуги, горничные, массажистка, парикмахерша, кто-то с киностудии, и, вполне возможно, что этот человек совсем не тот, за кого себя выдает?

Неосознанно он сделал шаг в ее сторону, но она яростно замотала головой.

— Успокойтесь, инспектор, — сказала она. — Я просто вас поддразниваю. Кто-то жаждет Марининой крови, но кто — понятия не имею. Честное слово. Никакого понятия.

Глава 16

1

В доме номер 16 по Обри-клоуз миссис Бейкер разговаривала с мужем. Джим Бейкер, видный здоровяк блондин, в эту минуту собирал макет стратостата[260] и был полностью поглощен этим занятием.

— Соседи! — воскликнула Черри. И тряхнула своими черными локонами. — Соседи! — ядовито прошипела она еще раз.

Она осторожно сняла сковородку с плиты, аккуратно переложила жаркое в две тарелки, сделав две неравные порции. Большую порцию поставила перед мужем.

— Сегодня у нас жареное мясо, — объявила она.

Джим поднял голову и потянул носом воздух.

— Чувствую, — сказал он. — Что у нас сегодня за праздник? Мой день рождения?

— Тебе нужно хорошо питаться, — объяснила Черри.

В кремово-белом полосатом переднике с оборочками она выглядела обворожительно. Джим Бейкер немного сдвинул в сторону детали стратостата, чтобы освободить место для тарелки. Одарив жену широкой улыбкой, он спросил:

— Это кто сказал?

— Ну например, мисс Марпл! Если на то пошло, — добавила Черри, садясь напротив Джима и пододвигая к себе другую тарелку, — ей и самой не мешало бы подкормиться. Эта старая ведьма, мисс Найт, потчует ее одними углеводами. Только и знает, что «чудесная каша», «чудесный пшеничный пудинг с маслом», «чудесные макароны с сыром». И снова какой-то трясучий пудинг в розовом соусе. И целыми днями не дает ей покоя. Кажется, может заговорить до смерти.

— Ну, знаешь, — неопределенно пробурчал Джим. — Может, для больных такая диета — в самый раз.

— Ничего себе, — фыркнула Черри, — для больных! Мисс Марпл совсем не больная, просто… ну, да, она старая… И главное, всегда во все влезает!

— Кто, мисс Марпл?

— Нет. Эта ее мисс Найт. Меня учить изволит! Даже имеет наглость советовать, как готовить. Уж в готовке я как-нибудь лучше ее разбираюсь.

— Да, тут тебе просто нет равных, — уважительно вставил Джим.

— Готовка — еще не все, — заметила Черри. — Надо еще, чтобы было из чего готовить, что на зуб положить.

Джим засмеялся.

— Это мясо класть на зуб одно удовольствие. Интересно, почему твоя мисс Марпл сказала, что меня надо подкормить? Может, когда я приходил к ней чинить полку в ванной, она решила, что у меня изможденный вид?

Теперь засмеялась Черри.

— Знаешь, что она мне сказала? «У вас красивый муж, милочка. Очень красивый». Прямо герой из романа, или из телевизионного сериала.

— Надеюсь, ты с ней согласилась? — ухмыльнулся Джим.

— Я ответила, что муж у меня ничего.

— «Ничего»! По-моему, это слегка пресновато.

— А потом она добавила: «Милочка, вы должны как следует ухаживать за вашим мужем. Как следует его кормить. Мужчине нужно много мяса, причем отлично приготовленного мяса».

— Что верно, то верно!

— А еще она сказала: «Обязательно готовьте ему сами, а не пичкайте всякими полуфабрикатами, которые надо только в духовке разогреть». Вообще-то я этим никогда и не злоупотребляла, — тут же сказала миссис Бейкер.

— Ну, иногда можно, — разрешил Джим. — Эти полуфабрикаты бывают и вполне сносными.

— Лишь бы ты обращал внимание на то, что ешь, — сказала Черри. — И не слишком увлекался этими своими стратостатами. И не говори, что эту игрушку ты купил в подарок твоему племяннику Майклу на Рождество. Ты ее купил себе.

— Он до нее еще не дорос, — виноватым голосом проговорил Джим.

— Ты что, хочешь провозиться с этой штукой целый вечер? Может, послушаем музыку? Ты купил ту пластинку, о которой все время говорил?

— Купил. Чайковский. Симфоническая поэма — «Тысяча восемьсот двенадцатый год»[261].

— Бравурная музыка, будто идет битва, да? — спросила Черри. Она скорчила гримасу. — Наша миссис Хартуэлл тебе за это спасибо не скажет. Ох эти мне соседи. Мочи нет их терпеть. Все время скулят и жалуются. Даже не знаю, кто из них хуже. То ли Хартуэллы, то ли Барнаби. Хартуэллы то и дело барабанят в стену, когда еще нет и одиннадцати. Это ведь детское время! И по телевизору самые интересные передачи. А музыку послушать? Только поставишь, сразу начнут стучать: мол, сделайте, пожалуйста, потише!