Кошачьи проделки - [97]

Несомненно, так было потому, что предыдущий владелец хорошо вычистил фургон, перед тем как доставить нам. Я-то считала, что перед наступлением зимы сделала то же самое. Правда, я оставила пачку бумажных салфеток в выдвижном ящике, подумав, что они пригодятся под рукой на следующий год. Но, конечно, ничего, пахнущего едой. Только полуиспользованный кусок мыла в держателе и пара свечей на всякий случай.

Этого оказалось довольно. Мышь прогрызла дыру в пластиковой крышке – вероятно, цепляясь при этом за трубу. Зверек устроил гнездо в бумажных салфетках, съел бумажные пакеты плюс свечи и мыло, которое он сжевал вместе с верхушкой держателя. Мыло было душистым. Ух, подумала я. У Ланцелота определенно специфический вкус…

Почему я была так уверена, что это именно он? Потому что хотя фургон находился на значительном расстоянии от сада и ореховых деревьев Чарльза, но (надо помнить, как Ланцелот любил орехи) вокруг его гнезда в выдвижном ящике, где он мог грызть их, лежа в постели, валялись сотни и сотни ореховых скорлупок, бесспорно от лучшего кентского орешника Чарльза. Мыло и свечи, без сомнения, составляли резервный запас продовольствия.

Я все это вычистила. Ланцелот, судя по всему, давно оставил выдвижной ящик и на лето переселился в сад – несомненно, рассказывая всем встречным мышам, каким он обзавелся замечательным фургоном. На следующую зиму, сказала я, непременно затяну ту дыру проволочной тканью – даже если для этого мне придется самой ее соткать. Теперь же, однако, перед нами снова вставала проблема: брать ли с собой в путешествие кошек?

Глава семнадцатая

Но, конечно же, если их брать, то в любом случае не в нашу первую в этом год поездку. Мы решили повести наш фургон в Лондон – намерение, которое, будучи упомянуто при наших соседях, вызвало у них немалую тревогу.

«Никогда не слышал, чтобы кто-нибудь возил туда жилой прицеп, – сказал старик Адамс. – Где вы собираетесь его ставить? В Гайд-парке?» Фред Ферри сказал, что не хотел бы оказаться на нашем месте при том уличном движении. Чарльз ответил ему, что мы и не собираемся. Мы остановимся на стоянке при клубе жилых фургонов в районе Кристалл-Пэлас – в воскресенье, примерно во время вечернего чая, когда движение будет небольшим. Мы уже ездили туда на пробу. В соответствии с инструкциями съехали с шоссе М4 на съезд № 2, взяли направление на Чизвик, добрались до Южной кольцевой автодороги и ехали по ней, пока не добрались до скрещения дорог Турлоу-парк и Саут-Крокстед-роуд, затем последовали в направлении, указанном в путеводителе.

«Звучит нормально, – резко сказал Эрн Биггс. – Но что вы будете делать, если заблудитесь?» Невозможно, твердо заявили мы. Надо только следовать знакам на Южной кольцевой. Своим более понимающим друзьям мы объяснили, что берем с собой фургон, потому что отели сейчас так ужасно дороги, а мы рассчитываем пробыть там десять дней – осмотреть музеи, художественные галереи и прочее, до чего годами никак не доходили руки. У нас есть жилой прицеп, который является нашим походным домом, так зачем оплачивать непомерные гостиничные счета и в придачу, вероятно, не иметь возможности как следует выспаться? В Кристалл-Пэлас имеются душ, горячая вода и телефон, и фургоны стоят на твердом грунте. Прямо напротив входа есть остановка, с которой отходят автобусы во все части Лондона – это удобнее даже, чем во многих отелях. Какая великолепная мысль, сказали понимающие друзья, сами имевшие жилой прицеп и которым самим это никогда не приходило в голову. Им будет интересно услышать, как у нас это получилось.

«Беда в том, что людям не хватает инициативы», – сказал Чарльз, когда в начале мая мы выехали с нашим прицепом на шоссе. Останавливаться в выпендрежных отелях – это не по нам, если есть иная возможность. Если кому-то надо поехать в Лондон, то вот лучший способ.

Это было в районе Чизвика. Мы опять оставили кошек в Бэрроубридже, въехали на шоссе у Бриджуотера, за три часа доехали до съезда № 2… К несчастью, у Чизвика мы заплутали, как и предсказывал Эрн. Проделав сто пятьдесят миль за три часа, последние девятнадцать миль преодолевали в течение двух с половиной.

Скажу, что сначала все шло хорошо. Мы нашли Южную кольцевую дорогу и следовали по ней, как говорилось в инструкции, когда неожиданно приехали к знаку объезда. Мы послушались его указаний: свернули влево. Проехали через пару дорожных скрещений. Свернули вправо. Еще раз вправо. Где-то объезд, должно быть, заканчивался, но либо власти забыли это обозначить, либо кто-то передвинул знак.

Мои воспоминания о том, что последовало затем, несколько калейдоскопичны. Помню, как Чарльз парковал прицеп поблизости, тем временем как я выскакивала и спрашивала дорогу. Я помню водителя автобуса из Вест-Индии, который чуть не упал от удивления, увидев, как мы въезжаем вслед за ним на остановку, и который затем давал нам указания, включающие пересечение оживленной улицы впереди, после чего вывел свой дабл-деккер в поток машин и удерживал его для нас, пока мы величественно пересекали улицу.

Если бы мы буквально последовали его инструкциям, все бы, вероятно, было в порядке, но мы, очевидно, поехали не в том направлении и увидели знак «На Вест-Энд». Был уже вечер. Поток машин вечером в субботу направлялся в сторону театров. Я так и видела, как мы заканчиваем путешествие на Трафальгарской площади.