Кошачьи проделки - [98]

– Подумать только, – сказала я, – лишь сегодня мы были у нас в Долине. Что вообще мы здесь делаем?

– Ищем Кристалл-Пэлас, – решительно ответил Чарльз, еще раз сворачивая влево.

Мы добрались туда в конце концов, после того как разные люди надавали нам разнообразных инструкций. Ехать через мост Хаммерсмит. Ехать через Ричмонд. Один не велел ехать ни через какой мост вообще. К сведению: мы проехали почти через каждый мост на том отрезке Темзы. Мост Кью мы проехали четыре раза. Я помню, как какие-то люди стояли на автобусной остановке в начале этого процесса, лениво поглядывая на нас, когда мы проезжали мимо в первый раз, и как они же пялились на нас, словно не веря своим глазам, когда мы возвращались обратно. Ничего удивительного. Осознав, что совершили ошибку, мы энергично развернулись налево кругом и покатили обратно.

– Не будем возвращаться тем же путем! – предостерегающе сказала я, когда мы достигли другой стороны реки. Чарльз послушно свернул вправо, сделал круг по переулкам, выехал, снова направляясь к мосту…

К несчастью, поворот направо, куда нам следовало ехать, был запрещен в том месте, так что нам опять пришлось проехать прежним путем. Не напоминает ли это ему тот раз, когда мы вот так же кружили вокруг Эдмонтона? – спросила я. Чарльз сказал, что он слишком занят, чтобы вспоминать о чем-либо.

Наконец мы все-таки добрались до места. В какой-то момент мне захотелось все бросить и вернуться в Сомерсет, но Чарльз сказал: нет, мы должны продолжать. К тому времени, свернув в ворота мотеля для жилых фургонов, я чувствовала себя так, словно мы предприняли экспедицию в Катманду. Не то чтобы мы были единственными, кто заплутал. По словам служителя, большинство людей попадают в такую передрягу. Мы встретили там одного человека, который привел свой жилой фургон из Греции. По его словам, у него не было никаких трудностей, когда он ехал через Европу: через Югославию, Германию, Голландию, но он потратил целых два часа, после того как, завидев телевизионную мачту Кристалл-Пэласа, старался добраться до нее по улицам с односторонним движением.

Мы провели чудесные десять дней, осматривая достопримечательности, но все равно не смогли охватить все. Мы должны приехать еще раз, сказал Чарльз, когда, насыщенные художественными галереями, музеями, Оксфорд-стрит и заблудившиеся в лабиринте Хэмптон-Корт, мы с триумфом катили обратно по шоссе на Сомерсет. (На сей раз мы добрались от Кристалл-Пэласа до магистрали М4 за тридцать пять минут, и Чарльз был доволен нашей экспедицией.) «Супер», – сказала я. Возможности жилого фургона потрясающие. Но мне все же хотелось бы провести отпуск вместе с кошками. В конце концов, для того мы его и купили. Когда, по его мнению, могли бы мы попробовать взять их с собой?

«Скоро, – сказал Чарльз. – Через несколько недель». И все-таки мы продолжали откладывать окончательную дату. Главным образом потому что всякий раз, когда приступали к обсуждению поездки, что-нибудь да отвлекало нас.

Взять, к примеру, Сесса и его глистов. Если помните, он снова приобрел их осенью, вследствие того что съел на лужайке ту мышь. Полин заметила признаки, когда он и Шебалу гостили у нее. Когда я позвонила, чтобы узнать, как они поживают, она спросила, следует ли ей дать каждому из них по таблетке. Если у одной кошки завелись глисты, сказала она, другая, вероятно, тоже заразится, так что ей нетрудно пролечить их обоих одновременно.

Так она и сделала. Они вернулись домой живые и полные энергии и сломя голову носились вокруг коттеджа, точно скаковые лошади. Сесс в особенности кипел воодушевлением, глаза его горели. Каникулы и противоглистная таблетка пошли ему на пользу. Поэтому когда после нашего возвращения из Лондона он снова проявил признаки наличия глистов – очевидно, опять словил мышь, о которой мы не знали, – я позвонила Полин, спросила название таблеток и получила их у ветеринара.

Таблетки надо было принимать на голодный желудок. «Дайте им таблетки в середине дня, – сказала Полин. – То есть через добрых три часа после завтрака. И после этого еще три часа нельзя их кормить, до самого ужина в пять часов. В этом случае им не придется пропустить ни одной кормежки. Они поднимают такой шум, когда их оставляют без еды».

Мне не хватило духу ей признаться, что наши двое закусывают не два раза в день, как положено взрослым сиамским кошкам. С тех самых времен, как у нас гостил Луизин кот Рыжий и Сесс наблюдал, как тот ест свою провернутую говядину ровно в двенадцать часов, он тоже стал требовать пищи в середине дня, и чтобы его не огорчать, я стала кормить его лишний раз. Как и Шебалу, потому что не могла кормить одного без другого, хотя Шебалу не так волновалась. Это Сесс всегда напоминал мне, что его надо кормить. Когда в половине первого я работала наверху в кабинете, то слышала, как скрипит дверь гостиной и как он поднимается наверх и требует, чтобы его впустили. А тогда он взбирался ко мне на колени и упирал голову мне в подбородок, так что я уже никак не могла печатать и слышала, как урчит у него в животе. Мне просто ничего не оставалось, как дать ему одну-две столовые ложки еды. Если бы я этого не делала, получался бы какой-то «Оливер Твист».