Кошачьи проделки - [65]

И проделал он это на совесть. Мне пришлось сменить все одеяла, и потребовался не один день, чтобы высушить после стирки стеганое покрывало. Но даже и потом мне приходилось бдительно его охранять, когда Сесс был поблизости. Он постоянно принюхивался к нему с выражением незавершенного дела. Мало того, он вернулся к своему пунктику насчет шерсти – видно, напомнили ему об этом мокрые свитера. Это стало главной его заботой, а на какое-то время и нашей тоже.

Глава седьмая

Чарльз, имеющий склонность мирно почитать в своем кресле после ужина, был сыт по горло зрелищем того, как Сесс вечно ходит мимо с одним из его носков. Чарльз отбирал носок, садился на него и возобновлял чтение… Но уже в следующий момент взгляд его падал на Сесса, идущего мимо с другим носком. Кот направлялся к двери в кухню, потому что оттуда было ближе всего до выхода наружу, куда он и относил носок. Если это был не носок, то, значит, один из свитеров Чарльза, который Сесс волочил по полу, причем с таким видом, словно от этого зависело все его благополучие в этом мире.

В его представлении так и было. Разве не прекратил он обмачивать шерсть, после того как оказался запертым в спальне? А там они с Шебалу могли бы остаться закрытыми навсегда, если бы он не проделал кое-какую примиренческую работу со свитерами. Этот предмет тоже надо смочить, информировал он нас, с трудом управляясь со своей ношей. Чарльз вскрикивал, гневно захлопывал книгу и поспешно отбирал у него свою одежду. «Почему этот кот всегда берет именно мои свитера и носки? – вопрошал он. – Почему не может хотя бы время от времени брать твои?»

Потому что я не оставляю их там, где Сесс может до них добраться, – на кровати или на табурете в ванной, что является обычным делом для Чарльза. Впрочем, однажды Сесс отправился наверх. Я услышала, как он топчется там по комнате. Звучало так, будто он двигает пианино, но эти звуки как раз в духе сиамцев. Когда же он вновь появился, то ковылял с чем-то большим и темным, вышагивая так, будто тащил фазана. Свитер Чарльза, подумала я, бросив взгляд через комнату с того места, где смотрела телевизор, – а потом поняла, что свитер-то мой. Мой новый шетландский свитер, который я даже еще не надевала. Он был на полке в стенном шкафу спальни.

Как выяснилось, Чарльз раз в жизни убрал все свои вещи, и Сесс в поисках священной жертвы, должно быть, открыл дверь шкафа, привлеченный торфянистым запахом шерсти, который для него был, вероятно, даже хуже обычного запаха ношеной шерсти. Этот свитер пахнет Ужасно, сообщил он мне, проходя мимо. Черт, ну и повезло же нам, что он его нашел. Сейчас побыстрее отнесет его к кухонной двери и исполнит на нем свое священнодейство…

О нет, не исполнишь, сказала я. Отобрала у него свитер и положила на стул, себе за спину, не желая пропускать передачу, которую смотрела. В следующий момент он сильно укусил меня в руку, и я чуть не подскочила.

Как я уже говорила, чтобы понять сиамских кошек, требуется быть психологом. Он укусил меня не потому, что был на меня зол. Просто на мне был надет шерстяной кардиган, за спиной у меня лежал шетландский свитер, от меня исходил столь ненавидимый им запах.

Стало быть, надо было ухватить за мою обтянутую шерстяным рукавом руку, стянуть меня наземь и помочиться.

Такова, во всяком случае, была наша интерпретация того, как работал его маленький ум в отношении шерсти. Действуя терпеливо, мы, возможно, сможем отвратить его от этого. К чему мы не были готовы, так это к тому, что к поливальной игре присоединится Шебалу – по совершенно иной причине.

В наш сад захаживала одна посторонняя полосатая кошка. Шебалу постоянно раздражалась, видя ее в окно. Сесс, глядя на кошку из-за занавески, лишь прижимал уши, точно тигр в засаде, а в следующий момент уже бежал смотреть, что я готовлю. Совсем иначе вела себя Шебалу, которая многословно, как пулемет, выпаливала что-то незваной гостье, а затем спешила прямиком к стоящему в углу лотку.

Мы никогда прежде не держали кошачий лоток в гостиной. Теперь же он был установлен там в качестве духовной опоры для Сесса. В него и стала забираться Шебалу, присаживалась в позиции кошки и вовсю ворча о том, что Происходит Непонятно Что. Пока она высказывалась, ее возмущение перехлестывало через край, и она поднималась в лотке все выше и выше. При этом струйка поднималась вместе с ней и неумолимо орошала стену. Некоторые люди думают, что кошки-девочки не умеют прыскаться. Посмотрели бы они на наш сиамский шланг.

Мы боролись с этой проблемой как могли, прикрепив к стене полиэтиленовую пленку. (Убрать лоток мы не могли из-за Сесса.) Когда заметив, что зад Шебалу начинает подниматься, мы тихонько усаживали ее обратно, втолковывая, что девочкам так делать не полагается. Наконец до нашего сознания дошло, что ее расстраивает. Она думала, что другая кошка была ее соперницей по отношению к Сессу.

Мы были однажды в саду с обеими нашими кошками, когда появилась эта чужачка. К тому времени мы узнали, что ее зовут Бель и что она живет на вершине холма. Увидев нашу парочку, она побежала к ним по траве с явным намерением поиграть. Сесс выглядел заинтересованным. Шебалу зарычала и припала к земле. Бель задрала хвост и убежала. Шебалу попыталась ее преследовать, но была на поводке, поэтому вместо этого обратила весь свой гнев на Сесса. Повалила его в мгновение ока и принялась пинками вышибать из него дух. Она видела, как он смотрел на Эту Деваху! – вопила Шебалу. Он раздавал ей авансы! Неудивительно, что эта посторонняя приходит в Наш Сад. Она бьется об заклад, что он готов был бы спать у нее на животе, если бы мог.