Коронованная демократия. Франция и реформы Наполеона III в 1860‑е гг. - [33]
В целом программа реформ государственных институтов, как мы видим, предполагала сохранение основополагающих принципов бонапартистского режима: сосредоточение законодательной и исполнительной властей в руках императора, зависимость парламента от исполнительной власти, приоритет референдума над решениями парламента. Решительным изменением должны были стать только отмена института официальных кандидатур и введение ответственности министров перед Законодательным корпусом.
3. Гражданские свободы
В этот блок своей программы либералы включали свободу общественного мнения, выражаемого через периодические издания, и свободу собраний. Свобода слова для либералов была одной из важнейших свобод индивида: она позволяет ему высказываться, обсуждать, требовать; это – возможность наиболее полноценного самовыражения индивида. Жесткая цензура, существовавшая в прессе до реформ 1867 г., была наболевшей проблемой, вызывавшей яростные протесты республиканской и либеральной оппозиций. Существовала особая уголовная статья – «преступления прессы» (критика журналистами действий правительства); они причислялись к самым тяжким и подвергались судебному преследованию в рамках особой правительственной комиссии, заседания которой проходили в закрытом порядке, и таким образом изымались из ведения общегражданского суда присяжных. Это было грубым нарушением принципа равенства всех граждан перед законом, зафиксированного в Конституции согласно традициям Декларации прав человека и гражданина 1789 г.
Право на свободу слова не исключительно; оно неотделимо от всех прочих прав и свобод гражданина. Если в стране существует всеобщее избирательное право и право на народный референдум, то есть права, позволяющие нации выражать свое мнение о действиях правительства, то почему запрещается делать это посредством прессы? Вместо запретов гораздо практичнее и разумнее будет подчинить прессу законам, чья цель – только следить за порядком и пресекать злоупотребления, но не запрещать те или иные издания и не подвергать суду гражданина за то или иное высказанное мнение: «под свободой прессы мы подразумеваем ее зависимость только от правосудия»[187]. Ибо, как считают либералы, лучший контролер над прессой – само общество, которое принимает или отвергает тот или иной журнал той или иной политической направленности. Современное общество, социальный, политический и технический прогресс невозможно представить без быстрого и обильного поглощения и переработки информации, беспрепятственного обмена ею; информация – движущая сила прогресса, она формирует достойного и просвещенного гражданина, активного участника общественной жизни своей страны, способного как отстоять свои права, так и уважать законы[188]. Пресса в современном Оливье обществе мыслилась как «фастфуд» просвещения: глубоких знаний она, конечно же, не даст, но поможет гражданину сориентироваться в различных политических течениях, во всех направлениях общественной жизни, получить и осмыслить информацию о событиях в своей стране и в мире. А мир середины XIX в. вращался все стремительнее и становился все более доступным и познаваемым – восторжествовали фотография, железные дороги, пароходы, телеграф, недолго оставалось до первого пробного звонка телефона. Промышленный переворот подготавливал благодатную почву для информационной революции; в таком мире становилось уже физически невозможным держать человека в невежестве. Прогресс означал просвещение[189].
Другая задача прессы – это связующая, миротворческая роль во взаимодействии власти и общества, помогающая им понять друг друга и вести диалог вместо взаимных недомолвок, упреков и подозрений. «В данный момент свободная пресса должна служить спасению государства, стать его оружием в борьбе с противниками…», – писал Альфред Даримон[190]. Насилие и давление со стороны правительства не защитят его от критики и гнева общества: лишение граждан права знакомиться с любыми периодическими изданиями, следить за важнейшими событиями жизни страны ведет не только к их политической неграмотности, но и отучает их от легальных, мирных способов борьбы за свои права, превращает их в действительно опасную мятежную силу, ибо «непросвещенный» бунт ведет к гражданской войне[191]. Иными словами, ограничение свободы прессы ведет к прорастанию в обществе ряда пороков, главный из которых – отсутствие просвещенности, а значит, способности критически оценивать реальность. Этот порок влечет за собой не только политическую инертность, но и отсутствие стремления к просвещению, равнодушие, нравственное разложение, испорченность вкусов в литературе и искусствах. Существующий драконовский закон о цензуре в прессе неминуемо жестоко стеснит свободу творчества талантливых литераторов и публицистов – последствия этого также предсказуемы: невежество и торжество безвкусицы[192]. Отсюда и одно из программных требований либералов: должно соблюдаться право каждого гражданина, располагающего достаточными финансовыми средствами, издавать свой журнал или газету любого политического или иного направления без предварительного разрешения со стороны особой правительственной комиссии.
