Королевское чудовище - [42]

— В каком смысле? — спросила Файер, делая вид, что не замечает упавшую с неба каплю дождя.

Он задумался на мгновение:

— Она говорила, что сердится, но по ней было непохоже. Она никогда не повышала голоса. Сидела себе и шила — ну или что она там делала, — и мы обсуждали мои злодеяния, и я неизменно засыпал в кресле. А когда просыпался, оказывалось, что я опоздал на ужин, и она накрывала мне в яслях. Сплошное удовольствие для маленького ребенка, которому обычно приходится переодеваться к ужину, а потом серьезно и тихо сидеть среди толпы скучных взрослых.

— Звучит так, будто вы были хулиганом.

На лице его мелькнула улыбка, а на лоб упала капля дождя.

— Когда мне было шесть, Нэш споткнулся о веревку, которую я натянул в проходе, и сломал руку. Об этом узнал отец. На некоторое время это положило конец моим выходкам.

— Вы так легко сдались?

Он не ответил на ее шутливую дерзость. Она поглядела на его нахмуренные брови, на мрачное, поднятое к небу лицо и внезапно испугалась этого разговора, потому что, кажется, они вдруг снова заговорили о Кансреле.

— Думаю, теперь мне ясно, почему Роэн так злилась, когда я плохо себя вел, — произнес он. — Она боялась, что Накс узнает и вобьет себе в голову, что меня нужно наказать. Он был… неблагоразумен. Уже в те годы, когда я знал его. И наказания у него были не самые разумные.

Теперь они точно говорили о Кансреле. Файер охватил стыд; она сидела, опустив голову, и спрашивала себя, что сделал Накс — вернее, как Кансрел посоветовал Наксу наказать шестилетнего малыша, который, должно быть, уже тогда был достаточно умен, чтобы понять, каков королевский советник на самом деле.

По плечам ее и платку стучали капли дождя.

— У вашей матери были рыжие волосы, — заметил Бриган беззаботным тоном, будто они оба не ощущали присутствия среди камней двоих мертвецов. — Не такие яркие, как у вас, конечно. И способности к музыке у нее были, как у вас, миледи. Я помню, как вы родились. И помню, как она плакала, когда вас у нее отобрали.

— Правда?

— Разве моя мать не рассказывала вам о Джессе?

Файер сглотнула комок в горле:

— Рассказывала, ваше высочество, но мне всегда хочется послушать еще раз.

Бриган вытер с лица капли дождя:

— Тогда простите, что я помню так мало. Если бы мы знали, кому суждено умереть, то крепче держались бы за воспоминания.

— За добрые воспоминания, — шепотом поправила его Файер и встала. Слишком много печалей всколыхнул этот разговор. К тому же, хоть ей дождь и не мешал, несправедливо было заставлять мокнуть ее стражей.

Глава тринадцатая

Проснувшись утром последнего дня пути, Файер обнаружила, что у нее болит спина, ноет грудь, а мышцы шеи и плеч завязались в тугие узлы. Никогда нельзя было предсказать, каким будет день перед месячным кровотечением. Иногда он проходил почти без симптомов. В другие разы она чувствовала себя в собственном теле измученным пленником.

Что ж, по крайней мере, к тому времени, как начнется кровотечение, они уже доберутся до дворца Нэша; ей не придется унижать себя объяснением, почему участились нападения чудовищ.

Файер сидела на спине Малыша, плохо соображая от тревоги и нервного напряжения, мечтала о своей кровати и жалела, что согласилась поехать. Для красивых видов у нее не было настроения, а когда они проезжали огромный скалистый холм, из каждой трещинки которого виднелись полевые цветы, ей пришлось побранить себя саму, чтобы глаза не заволокло слезами.

Местность была все зеленее, и в конце концов они наткнулись на ущелье, которое простиралось в обе стороны. С самого дна его тянулось ввысь множество деревьев, а между ними с шумом катила свои воды Крылатая река. С востока на запад над рекой шла дорога, а параллельно ей — истоптанная тропа. Войско свернуло и направилось по тропе на восток. На дороге полно было движущихся в обе стороны людей, телег и карет. Многие, увидев Первое войско, останавливались и приветственно поднимали руки.

Файер решила представить себе, что они со стражниками просто скачут галопом сами по себе, а многих тысяч остальных не существует. Справа нет никакой реки и никакой дороги, впереди ее не ожидает Столица. Такие мысли помогли ей расслабиться, а отдыха ее тело желало сейчас больше всего на свете.

Первое остановилось на привал, но Файер не хотелось обедать. Она сидела на траве, упершись локтями в колени, и пыталась удержать голову, в которой снова били молоты.

— Миледи, — позвал ее сверху голос командующего.

Файер смастерила на лице спокойное выражение подняла голову.

— Да, ваше высочество?

— Позвать вам целителя, миледи?

— Нет, ваше высочество. Я просто задумалась.

Принц не поверил ей — это было видно по тому, как скептически сжались его губы — но не стал настаивать.

— Меня срочно вызывают на юг, — начал он. — И отправлюсь туда, как только мы доберемся до королевского дворца. Я пришел узнать, не могу ли сделать для вас что-нибудь перед отъездом.

Файер потянула за клочок травы и проглотила разочарование. Ей ничего не приходило в голову; никто ничего не мог для нее сделать, разве что ответить на вопрос.

— Почему вы добры ко мне? — спросила она очень тихо.

Бриган помолчал, наблюдая, как она дергает травинки, а потом присел, чтобы их глаза оказались на одном уровне.