Королевские шутки - [34]

Крики болельщиков перешли в исступленный рев на одной ноте. Гость обрушил клинок на щит Кафа с такой силой, что яркие искры разлетелись в разные стороны, а щит лопнул. Клинок Кафа полетел в одну сторону, щит и клинок Парсата в другую. Противники схватились врукопашную. Они повалились на землю и сплелись в клубок. Зрители наклонили головы, многие присели на корточки, Сиаль с Ариной невольно подались вперед, рискуя скатиться с возвышения.

Густая пыль скрыла от девушек конец схватки. Зрители притихли, наступила тишина. Тут из клубов пыли раздалось чихание. Болельщики негромко загомонили. А затем двор потряс дружный хохот: Парсат лежал поверженный и нетерпеливо постукивал ногой об землю, а на его 'рифленом' животе восседал Каф и чихал от пыли. Вид у него в этот момент был отнюдь не воинственный.

Арина украдкой попробовала голос: не сел ли? Противники поднялись. Каф гибко повел плечами, Парсат с разочарованным лицом тряхнул кудрями, с которых сыпалась и сыпалась пыль. Они обнялись, смеясь, и оба направились к девушкам. Арина внезапно вспомнила о вознаграждении, и сердце у нее оборвалось. А ведь она 'болела' за Кафа! Владелец замка под рев зрителей взял Арину за щеки и поцеловал ее в губы пыльными, горячими губами. Арина впервые увидела его темные, смеющиеся глаза так близко и ощутила запах его пота. Отшатнуться не позволило то, что за сценой наблюдали сотни две людей. Когда Каф отошел, Арина, еще не опомнившаяся, увидела, как Сиаль вручает рыбацкий трофей Парсату.

— Ты — великий рыбак, — сказал ей воин, притянул девочку к себе и поцеловал в лоб. Затем приблизил к губам раковину и извлек из нее потрясающий переливчатый звук. Гости дружно захлопали в ладоши под скандирующий аккомпанемент рога.

После турнира гости пару часов отдыхали. Воины, участвовавшие в турнире, отправились к лесному озеру, чтобы смыть с себя пот и пыль и вдоволь искупаться. Арина и Сиаль скрылись от всех в комнате Арины, чтобы привести себя в порядок, отдохнуть и поделиться впечатлениями. А впечатлений было много. Пленница обнаружила, что Сиаль безнадежно влюблена в Парсата.

— Нарисуй мне его, пожалуйста, — просила она Арину.

— Для этого мне надо постоянно видеть его перед собой, по памяти я никого не нарисую.

— Я напомню тебе, какой он. Я буду постоянно тебе напоминать!

— Не сомневаюсь.

— Арина, я так боялась, что ты упадешь в обморок!

— Когда? — удивилась девушка.

— Когда… когда вручала победителю приз.

— Он сам себе его вручил, — ответила Арина, порозовев. — А ты, мне кажется, до сих пор в обмороке.

Сиаль сконфузилась и засмеялась:

— Как хорошо, что ты со мной!

Она преобразилась за считанные пятнадцать минут: лицо осветилось, угловатые движения куда-то делись.

Пир по своей пышности не уступал земным пирам. Крепкие столы трещали под огромным количеством блюд в красивой увесистой посуде. Храбрые воины вспоминали былые сражения, охоты; веселые байки и шутки так и сыпались, становясь все откровеннее, гости заливисто хохотали. Арина смотрела на зертилийские яства, и кровь у нее стыла в жилах. Что Туба делала вместе со своими чертенятами на кухне с этими жуками, червями, змеями, черепахами и птерозаврами, знают одни боги на Сиале. Каф наблюдал за Ариной через весь стол, и та, невольно вскидывая на него взгляд, даже отсюда видела, как в его глазах вспыхивают хищные огоньки. Он смеялся в ответ на ее сердитые взгляды, и на его темное лицо как будто падал луч света. Арина и без него ощущала излишнее внимание, и сидела, как на иголках. Она привыкла к повышенному мужскому вниманию на Земле, но здесь она была одна на чужой планете и сейчас ощущала это особенно остро. Она изнывала от непреодолимого ощущения опасности. 'Буду ночевать в комнате Сиаль', - решила пленница. Приняв решение, она немного успокоилась.

Сиаль беспрестанно пыталась угостить ее чем-нибудь, прицельно выбирая на столе самое гадкое.

— Попробуй змеиных голов! Что ты отнекиваешься? Они же тают во рту! Отъешь хоть кусочек скального паука, ты же сейчас похудеешь за столом. Ха, посмотри на этого рыжего, он уснул в салате из мухоловок! Не хочешь паука?! Ничего, здесь есть рагу из глаз пушистых червей. Тут такая вкуснятина есть — паста из красных морских жучков. На лепешку мажь. М-м, прелесть! Ты попробуй, очень вкусно!

'Будто лист жуешь капустный', - подумала про себя Арина, глядя на яства с нескрываемым отвращением. На самом деле она уже наелась до отвала, пробуя блюда, происхождение которых Арина не знала. И молилась, чтобы Сиаль не развеяла ее невежество. Из чего бы там ни было, Туба стряпала невероятно вкусно. 'Познакомить бы Тубу с Томом Траверсом', - размечталась Арина и заметила, что давно сидит нетрезвая. Сиаль жужжала в ухо:

— Арина, ты сегодня самая красивая. Видишь двух красоток, которые таращатся на папу с вожделением? Это госпожи Лейза и Тинга. У них одна мечта — выйти за него замуж или хотя бы затащить его к себе в постель. Обе поклялись расцарапать тебе лицо. Выпей вина, ты совсем не пьешь. Это вино из таверны, про которую я тебе говорила.

Арина пьянела и добрела к окружающему миру. Она устала от напряженности, от круглосуточного ожидания неприятностей, от собственного недоверия ко всему и ко всем. Чувство опасности притупилось, и пленница о нем забыла. Лица при свете громадной люстры казались почти родными, а звуки музыки, извлекаемые веселыми подпитыми музыкантами, будоражили кровь. Многие танцевали. Арина улыбалась всем подряд, потому что ей было хорошо, весело, на нее устремлялось множество мужских взглядов, а она оставалась для всех недосягаемой. Каф поднялся с кубком в руке, и, перекрывая громовым голосом веселый шум, предложил выпить за красоту хозяйки пира. Гости ревом поддержали его. 'Почему бы разок и не выпить за собственную красоту?' — спросила себя Арина и приняла вызов. Мужчины встали с полными кубками. Арина подняла бокал и дерзко улыбнулась Кафу через стол.