Королева красоты Иерусалима - [68]

Габриэль забирает газету и возвращается в лавку. С каждым днем он ненавидит британцев все сильнее, не выносит их присутствия, их высокомерия, когда они группками проходят через рынок в своей чистенькой форме. Ведут себя так, будто они хозяева страны. Невежды, плебеи, многие прибыли в Эрец-Исраэль из забытых богом деревень, простые крестьяне, которые дома выгребали коровий навоз, а здесь, в Палестине, ведут себя так, будто каждый из них – британский принц.

В Европе война, Германия вторглась в Польшу, а у нас ведут себя так, словно ничего не происходит, продолжают жить, как будто в мире нет войны. Сколько продлится такое положение? Сколько мы сможем жить, засунув голову в песок? Счастье, что есть люди, которые добровольно идут сражаться с Германией. Счастье, что есть люди, которые пытаются изгнать англичан из страны. Нет, он имеет в виду не бандитов Штерна, а приличных людей из «Хаганы». Да, половина ОхельМоше на стороне «Лехи» и «Эцель»[76], но есть и те, кто подобно ему поддерживает умеренные действия «Хаганы». Он не верит в око за око, зуб за зуб, он сторонник переговоров. Насилие никому не приносит пользы.

В один прекрасный день приходит долгожданное письмо из Америки, и Роза не может утерпеть, она бежит с письмом в лавку, чтобы Габриэль прочел, что там написано. Нисим, которого в Америке называют Ник, пишет, что дела у него идут хорошо, он успешно ведет «шматес-бизнес», у него одежная фабрика, семья, слава богу, увеличивается, старший сын обручился и скоро женится. А как все в Иерусалиме? Как поживает ее муж Габриэль и их дочери? Как поживает Эфраим и чем он сейчас занимается? Работает ли он в лавке у Габриэля или, может, открыл собственную лавку?

Вскоре после письма прибывает морем большой ящик, а в нем одежда с фабрики Нисима, чтобы Роза видела, как он преуспевает, – одежда для дочек, для Габриэля, а еще для Эфраима, который был ребенком, когда Нисим сбежал в Америку, а теперь он взрослый мужчина и, конечно, завел семью и детей.

Розе становится тоскливо. Прошло уже два года с тех пор, как британская полиция увела ее на допрос на Русское подворье, а она ничегошеньки не слыхала об Эфраиме. И ей не с кем даже поговорить о нем. Габриэль, как только слышит его имя, раздражается, он не любит людей из «Лехи». Когда при неудавшемся покушении на британского офицера Мортона на улице Яэль в Тель-Авиве вместо него по ошибке убили еврейского офицера Шиффа, Габриэль так бушевал, что она заткнула уши, чтобы не слышать:

– Они убивают даже евреев! Все границы перешли! Их всех нужно пересажать в тюрьму в Акко, всех! Они не евреи, евреи так не поступают!

Если бы только она могла встретиться с Эфраимом, хотя бы раз! Узнать, как он живет, услышать, что у него все в порядке. Ходят слухи, что Ицхако, сын Сары Ланиадо из Суккат-Шалом, тоже с людьми Штерна. Она поговорит с его матерью – вдруг та что-то знает.

После полудня она идет к Саре Ланиадо и стучит в дверь. Сара открывает.

– Добро пожаловать, сеньора Эрмоза, добро пожаловать. Входите, входите…

Роза входит в дом. Три ступеньки с улицы ведут в подвал, где живет семья Ланиадо. В комнате нет окон, воздух спертый, кислый запах ударяет в нос. Больной муж Сары лежит на постели у стены, но, когда Роза входит, он с трудом поднимается и садится.

– Не нужно, сеньор Ланиадо, – говорит она, – не нужно из-за меня вставать, я ненадолго.

Сара приносит угощение – чай с бисквитами, они садятся у обеденного стола и молчат. Роза не знает, как начать беседу, а Сара хоть и догадывается, почему сеньора Эрмоза почтила ее визитом, но ждет, чтобы та заговорила первой.

– Ну как там в Рехавии? – пытается завязать беседу Роза.

– Ну как там может быть, – пожимает плечами Сара. – Даже вол не работает так тяжело, как моя хозяйка заставляет меня работать.

– Ох, как я вам сочувствую, ашкеназки еще хуже, чем англичанки, – говорит Роза.

– А моя хозяйка хуже фараона! Все ей не нравится, что бы я ни сделала, ей недостаточно чисто. Если бы могла, заставила бы меня вылизывать полы языком. – Скажите, Сара, – Роза понимает, что такая беседа ни к чему не приведет, – а как у вас дела вообще? Все ли в порядке?

– Ну сами видите – муж в постели, я зарабатываю, куда деться.

– А как дети?

– Слава богу, все женились.

– И Ицхако?

– Ицхако – нет, – Сара понижает голос, точно сообщает секрет, – храни его Господь, он с Авраамом Штерном, как ваш брат Эфраим, они там вместе.

– Откуда вы знаете? – вскидывается Роза.

– Ицхако сказал. И не только они, Мимо из Суккат-Шалом тоже. Там, в группе Штерна, у нас уже приличное представительство – человек тридцать – сорок из наших.

Роза ошеломлена. Эта Сара знает гораздо больше, чем она могла себе представить. Она решает отбросить церемонии и говорить без обиняков.

– Визина керида, я ничего не слышала о своем брате Эфраиме уже два года. Может, Ицхако что-нибудь о нем рассказывал? Как он? Женился? Завел детей?

– Женился! – смеется Сара. – У них Эрец-Исраэль вместо жены, некогда им жениться на женщинах!

– Скажите мне, – умоляет Роза, – Ицхако, чтоб он был здоров, говорил что-нибудь об Эфраиме?

– Он много не говорит, – отвечает Сара. – Я и вижу-то его не больно часто. Тихо придет, поест чего-нибудь, поспит немного и так же тихо уйдет. Храни его Господь.