Король живет в интернате - [6]
— Хватит?
Он начал было отнекиваться, а она улыбнулась, подморгнула большими своими глазами с бархатными ресницами и сунула деньги в его карман.
— Глупышка. От денег не надо отказываться.
— Спасибо, — покраснев, пробормотал Андрей.
Она потрепала надушенными пальцами его по щеке и добавила:
— А на мать не обижайся. Что от нее требовать! Если бы родная была…
Андрей глаза вытаращил.
— А ты разве не знал? Бедненький. Да, сиротка ты. Она взяла тебя в Доме ребенка еще совсем маленьким. Ты, разумеется, не можешь помнить…
В этой неожиданно открывшейся новости его больше всего поразило и обидело то, что он ничего не знал о своем прошлом, что мать все эти годы скрывала от него правду. Переживая и мучаясь в одиночку, он несколько дней не говорил матери об этом ни слова, ни о чем не спрашивал. Но стал груб с ней, нарочно не выполнял никаких ее просьб. Ирина Федоровна не могла понять, что с ним творится. Начинала ругать — он становился еще грубей. Пробовала подойти с лаской — он лишь пренебрежительно усмехался. А когда однажды, вконец выведенная из себя, она за что-то начала отчитывать его, он зло оборвал:
— Не кричи на меня! Не имеешь права! Ты мне вовсе не мать!
Это будто громом сразило Ирину Федоровну. На неделю слегла в постель. А он с тех пор «отбился от рук».
Зато с Евгенией Константиновной, наоборот, подружился. При встречах она улыбалась ему, а по утрам, поливая на балконе цветы, приветливо говорила: «Доброе утро!» Иногда приглашала даже к себе. У них в квартире хорошо. Красивая мебель, ковры, телевизор, радиола, много разных книг и журналов. Бывало, она угощала его фруктами, а иной раз, выходя из спальни в новом платье, говорила, словно рассуждая сама с собой:
— Вы, дети, очень непосредственны и почти никогда не кривите душой… Скажи, Андрюша, тебе нравится это платье?
Все ее платья казались Андрею чудесными.
…И вот сейчас, увидев Евгению Константиновну, сидевшую под ивой, Андрей медленно направился по дорожке к тому месту, где она могла бы его сразу же заметить. Ему очень хотелось, чтобы она взглянула на него, улыбнулась, как обычно, может быть, даже подозвала бы к себе — посидеть рядышком.
Наконец, перевертывая страницу, она подняла голову и действительно увидела Андрея. Но не улыбнулась, как он ожидал, не кивнула, не подозвала к себе. Она просто скользнула по нему равнодушным взглядом и опять склонилась над книгой.
Король постоял еще с минуту. Потом изо всей силы пнул ногой камешек на дороге и зашагал прочь.
Шахматы
Королю хотелось драться. Это он ясно понял, когда в другом конце двора, среди кустов акации, увидел Фимку Жердева. Фимка играл в шахматы с Вадиком.
Когда-то Андрей занимался в одном классе с Жердевым. Но это было когда-то. Фимка учился здорово, и не только ни разу не оставался на второй год, но еще и грамоты получал. И потому он перешел теперь уже в восьмой, а Король — только в седьмой класс. Жердев был хороший товарищ, не хвастун, не забияка. Но сейчас Андрею все было неприятно в Жердеве — и высокий рост, и тонкая, как у девочки, шея, и то, что он хороший товарищ и отлично учится.
Остановившись в двух шагах от играющих, Король сразу же увидел: хитрым ходом коня Фимка хочет захватить в вилку Вадикова ферзя и ладью. А Вадик — глупый пятиклашка. Схватил пальцами кончик носа и — все внимание на левый фланг. А там ничего опасного нет. Просто коварный Фимка для отвода глаз залез туда своим слоном прямо в середину его фигур.
Когда Вадик взялся за пешку, намереваясь сделать бесполезный ход, Король, выпятив губы, сказал:
— Разиня! Смотри направо.
Это было, конечно, не по правилам. Сам Король ни за что не потерпел бы такого вмешательства со стороны. Но у него чесались руки подраться, и он нарочно предупредил Вадика. Жердев недобро взглянул на Андрея и отчетливо произнес:
— Я попросил бы без суфлеров!
Честно говоря, в этом требовании не было ничего оскорбительного. Все же Андрей расценил слова Фимки как вызов.
Тогда он поставил свой ботинок на лавочку — между шахматной доской и худыми коленями Жердева. Ботинок был довольно старый, разлапистый, в пыли. У Фимки на скулах задвигались твердые желваки. Но у него хватило выдержки стерпеть и эту обиду. Да и не было расчета ввязываться в драку. Плечистый Король сильнее его.
А Вадик, сбитый с толку репликой Андрея, никак не мог сообразить, откуда ему грозит опасность. Наконец схватился за фигуру, но снова не за ту.
— Дурила! На коня смотри. Вилку готовит.
Фимка побледнел.
— Ну, знаешь!..
— Что — знаешь? — прищурился Король.
— А то, что не мешай и уходи! И убери ногу!
— А мне так удобно, — издевательским тоном сказал Король.
Фимка взорвался. Стиснув кулаки, крикнул ему в лицо:
— У! Дурак! Еще и водкой от него несет!
— Что?! — угрожающе проговорил Король и вдруг со всего размаху ударил снизу ногой, по шахматной доске. Доска с грохотом отлетела метра на три, фигуры еще дальше.
Фимка вскочил. Губы его дрожали.
— Что ты наделал! — взвизгнул он, замахнулся, но не успел ударить: Король толкнул его в грудь. Фимка окончательно рассвирепел и бросился на Короля. Однако в ту же секунду получил такой удар, что зашатался и рухнул на землю. Из носа у него закапала кровь. Фимка размазал ее кулаком по лицу, всхлипнул и вынул носовой платок.
Повести про школьников «Вредитель Витька Черенок», «Тайна желтой бутылки».
В сборник Владимира Добрякова вошли повесть «Одиннадцать бестолковых» и рассказы «Староста класса», «Мороженое на двоих», «Домой на воскресенье».
Книга рассказывает о том, как важно не быть слишком «послушным», как распознать настоящих и ложных друзей.
В этом году Алькин день рождения выпал на воскресенье: Алька не знал, хорошо это или плохо.Какая разница — понедельник будет в этот день, среда или, скажем, воскресенье! О чем тут ломать голову? Он вообще мало задумывался над жизнью. Он просто жил, и все.И, конечно, Алька Костиков, ученик пятого класса, даже не представлял, каким будет для него тот следующий год, начинающийся 10 марта.Не мог ничего знать Алька о тех событиях, в которых он будет играть далеко, не последнюю роль и которые закончатся тем, наверное, самым главным, и памятным днем в его жизни.До того дня минует длинная череда в 169 очень разных — интересных и скучных, радостных и горьких — дней Алькиной жизни.А пока ни о чем этом он не знает и с нетерпением ждет 10 марта, когда ему исполнится двенадцать.
Владимир Андреевич Добряков родился 26 августа 1924 года в г. Москве. В начале войны с ребятами девятиклассниками работал в Орловской области на строительстве противотанковых рвов, затем на авиазаводе под Куйбышевом. По окончании войны квартира в Москве оказалась занятой и он с матерью уехал во Львов, там закончил филфак, работал в военной газете, начал писать. Первая его книга вышла в свет в 1957 году («Отец и Володька»). В 1963 году Владимира Андреевича приняли в Союз писателей. C 1980 года писатель живет и работает в г.
Повесть «Недолгие зимние каникулы» (Воронеж, 1974 год) рассматривает взаимоотношения детей в коллективе, рассказывает о дружбе и товариществе, об организации интересного досуга школьников. Недолгие зимние каникулы, но сколько можно успеть сделать за это время: слепить снежную бабу, залить каток, устроить во дворе ледяную горку, создать хоккейную команду… А можно провести каникулы и по-другому: испортить в школе только что покрашенные парты, сделать жильцам газовую атаку, посыпать каток золой… В повести сравниваются положительный и отрицательный образ жизни подростков и дается убедительный пример того, что честным, добрым, внимательным людям живется интересней и веселее.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.