Король отверженных - [59]
– Приди, Король Ходов, – поправил его Содик.
Он вздохнул, намекая, что их разговор еще не закончен, а только отложен на время. Он взглянул на человека, который совсем недавно освободился от капкана на голове.
С подбородка Сенлина на пустую миску капала вода.
Содик вздрогнул от удивления.
– Это ты! – сказал он.
Даже без побелки Сенлин никогда бы не забыл это лицо. Он моргнул и снова увидел хода стоящим в переулке над двумя трупами, под струями ядовитого дождя.
Содик поднял руку до уровня собственной макушки. Он был похож на застенчивого ученика, желающего, чтобы его вызвали отвечать. Сенлин хотел уже разрешить пожилому ходу говорить, но вовремя понял, что рука поднята не для него. Этот незаметный жест привлек внимание всего лагеря. Ходы поднялись с циновок и отложили миски. Они напирали с краев помещения, их лица и обнаженные плечи окрашивал призрачно-синим светом сумерин. Когда все собрались, низкий рокочущий голос Содика разорвал тишину. Он указал на Сенлина, и слушатели ахнули. Он бил себя в костлявую грудь и колотил по воздуху ороговевшими костяшками обветренного кулака. Его голос от пыла делался то громче, то тише. Речь показалась очень вдохновляющей.
К несчастью, Сенлин не понял ни слова.
Для его слуха ходский язык звучал как лепет младенца. К счастью, Содик закончил свое заявление на обычном языке, давая Сенлину хотя бы общее представление о сказанном.
– Это тот самый человек, который встал на мою защиту! – воскликнул Содик. – Это человек, который спас мне жизнь.
Сенлин махнул рукой толпе, которая таращилась на него в немом изумлении.
– Привет.
– Как тебя зовут, ходдер? – спросил Содик.
– Сирил Пинфилд, – сказал Сенлин.
– Погоди-ка… ты тот самый человек, который пытался остановить казнь. – Содик прищурился и недоверчиво покачал головой. – Но почему? Почему ты помог мне, попытался помочь им? Ты не был ходом, по крайней мере тогда.
– У меня все еще была совесть. Я все еще понимал, когда на моих глазах творится несправедливость. – Сенлин заметил, как в уголках глаз Содика появились подозрительные морщинки. Почти не задумываясь, Сенлин превратил презрение генерала Эйгенграу к ходам в похвалу. – А разве не все мы рождаемся ходами, даже если нам требуются годы, чтобы открыть это? Разве не каждый человек в глубине души – ход? – Сенлин попытался изобразить уверенность, которую не мог в себе отыскать. Сейчас не время для тонкостей. Нравилось ему это или нет, хотелось ему или нет, но придется принять новое обличье. Он достаточно наслушался проповедей Люка Марата, чтобы понять философию фанатиков, и теперь использовал это знание. – Да, я спас тебе жизнь. Да, я пытался спасти жизни еще одиннадцати ходов. Я поджег самого себя, пытаясь их спасти. – Он вскинул руки, словно предлагая себя небу. Его пальцы коснулись каменного потолка. – Но я больше не Сирил Пинфилд. Этот человек умер, если вообще когда-то жил. Я – ходдер Сирил.
Сенлин повернулся, чтобы посмотреть, какой эффект произвели его слова. Толпа топталась в неуверенности. Тарру, казалось, прикидывал, как далеко до выхода.
– Я истребитель движителей! – прогремел Сенлин. – Я проклятая шестеренка, которая отказывается служить чудовищной Башне. Я бросаю вызов ее королям и знати, которые хотели бы видеть нас всех поставленными к стенке и расстрелянными. Расстрелянными не из-за того, что мы сделали, а из-за того, что сделали с нами. – При этих словах несколько ходов одобрительно закричали. – Все, о чем я прошу, – чтобы ты освободил меня, и я продолжу сражаться за тебя, за Люка Марата!
Сенлин сложил руки вместе и потряс ими, крича:
– Приди, Король Ходов!
Хор эхом отозвался на его слова, один раз, два, а затем, после третьего вопля, приветствия перешли на ходский. Он быстро научился повторять эту фразу, как попугай. Для его слуха она звучала как бессмысленные слоги песни – слишком много тра-ля-ля и у-лю-лю. Но он повторял новые слова, как мог, и с каждым криком поднимал кулак. И, приветствуя Короля Ходов, человека, который когда-то пытался убить его и друзей, он представил себе возвращение в Пелфию на борту перламутрово-яркого военного корабля Сфинкса. Он представил себе физиономию герцога, когда постучится в его дверь и застрелит его прямо в халате. Он снова увидит Марию. Он сожмет Оливет в объятиях. Он не позволит неудачам пробудить в душе ненависть к самому себе. Он еще искупит свою вину!
Когда радостные возгласы стихли и он повернулся, чтобы спросить, не сможет ли Содик выделить немного провизии для их миссии, послышались медленные, методичные хлопки, эхом разнесшиеся по помещению.
Сначала он не мог найти источник звука. Но по мере того, как хлопки приближались, а ходы, шаркая, расступались, Сенлин почувствовал себя так, словно шел по замерзшему озеру теплым весенним днем. Беспричинный оптимизм, захлестнувший его минуту назад, сменился ужасом.
Когда последний ход отошел в сторону и за шутовскими аплодисментами показался мужчина, Сенлин как будто погрузился в ледяную воду.
– Пинфилд. Мадд. Сенлин. У тебя больше имен, чем у деревенской дворняжки, правда? – сказал Финн Голл, полируя одну маленькую ладонь о другую. На лице бывшего хозяина Сенлина сияла улыбка, похожая на серп. Карлик продолжил: – Ах, но ведь для меня ты всегда будешь славным стариной Томом.
Вавилонская башня – величайшее из чудес света. Это огромный, как гора, слоеный пирог из воинственных и мирных уделов; это мир гениев и тиранов, воздушных кораблей и паровых двигателей, диковинных животных и таинственных механизмов. Всю жизнь проживший в сельской глуши, Том Сенлин убежден, что Вавилонская башня – сердце цивилизации, средоточие всего самого лучшего и возвышенного. Вместе с молодой женой он отправляется туда в свадебное путешествие – и теряет ее в толпе на городском рынке. Потратив два дня на бесплодные поиски, Том решает войти в башню, – вероятнее всего, жена уже ждет его внутри.
Пройдя три уровня Вавилонской башни, этого дьявольского лабиринта, полного обмана, пороков и всевозможных опасностей, Томас Сенлин вырвался на свободу, но так и не вернул потерянную жену. Он вынужден стать пиратом, чтобы выжить на борту украденного воздушного корабля и продолжить поиски. Превратности судьбы заставляют Сенлина обратиться за помощью к главной легенде многоярусного мира, к таинственному Сфинксу, чьей печатью отмечены многие чудеса. Но Сфинкс ничего не делает даром, а в Вавилонской башне крайне опасно быть у кого-то в долгу. Впервые на русском!
Сказки старого зоопарка, печальные и веселые истории его обитателей, воспитанников, работников и гостей.
Страшные сказки собрали в себе всех теневых героев Викторианской эпохи: оборотни и вампиры, ведьмы и сатанисты, Виктор Франкенштейн и его дети, а еще бессмертный и юный герой Оскара Уайльда. Однако задолго до него жил еще один бессмертный богач, который не появился в истории. Или же появился?
Парень из клуба был достаточно необычным. Красив, но давно не сопляк. Умён, но до грубого неприветлив. Неподходящие вещи и отсутствие косметики никак не вписывались в обстановку закрытого клуба… и всё же здесь он был своим. Альф игнорировал, попивая свои разноцветные коктейли, но со мной ушёл на пятой минуте разговора. Шлюха? Клофелинщик? Наркоман? Не первое, не второе и не третье.18+.
От рассвета времени история человеческого рода была предрешена. Побеждает сильнейший. Выживает хитрый. Суров мир, взращенный на подобном порядке. Другого не будет. Здесь странствуют рыцари, чье благородство умещается на гербе. Здесь нет места шепчущим заклятья седобородым магам. Здесь живут другие, свыкшиеся с мыслью, что мощь рудной магии обманчива. Что ее подлинная сила, скрытая за восторженностью масс и престижем благородного дома, в умении приспособиться. Здесь высокие лорды, играют в собственные игры, между делом решая судьбу королевства.
Мир молодого мага рушится в одно мгновение. Он становится изгоем, угрозой и проклятием для своего мира. Древний артефакт переносит его в другой мир. Туда, где он может обрести себя. Понять для чего он родился и решить кем ему быть.
Доктор психомагических наук Элизабет Морэй и не подозревала, какие негативные последствия может иметь согласие на участие в проекте «Сота Альянса» — первой в истории эльфийско-человеческих отношений дипломатической миссии беспрецедентно высокого уровня. Получив предложение влиться в состав эльфийской делегации в качестве эмиссара-чародея, Элизабет планировала не только сколотить приличную карьеру и облагородить свою репутацию почестями и всеобщим признанием, но и обеспечить достойное будущее для своей ученицы и приёмной дочери.Однако реальность оказалась беспощадна к новоиспечённому эмиссару-чародею: в человеческой империи на эльфийских дипломатов объявляется негласная охота, в которую включаются не только продажные СМИ, фанатичные религиозные радикалы и самые опасные наёмные убийцы империи, но и тайные агенты демонической нежити.
Фитц Чивэл, королевский убийца, возвращается к жизни. Перед ним стоят две задачи – отомстить Регалу, ценой предательства захватившему власть в Шести Герцогствах, и отыскать Верити, законного наследника престола. Фитц отправляется в долгий и опасный путь в Горное Королевство.
Фитц – незаконнорожденный сын наследного принца. Воспитанный слугами, он вырос в темных коридорах королевского замка, не зная ни почета, ни славы. Его ждала дорога убийцы, верно и преданно исполняющего приказы своего короля, а также участь человека, способного своими, может, не очень значительными поступками сдвигать мировые колеса и приводить в движение силы, недоступные пониманию простых людей… Но на то он и Фитц Чивэл Видящий!
Повелители Трех Стихий, гордые и прекрасные драконы возвращаются в мир. Вырвалась на свободу из векового заточения Тинталья, расправила мерцающие синевой крылья – и обнаружила, что она единственная из своего племени, парящая в небесах. Ведь морским змеям, чтобы превратиться в драконов, нужно подняться вверх по течению реки, к берегам, покрытым песком памяти, а путь туда преграждает отмель. Нет больше Старших, которые издревле помогали драконам и оберегали их коконы. Значит, ничего не остается, кроме как обратиться за помощью к «мгновенно живущим» – людям.
Берега теплых морей, далеко к югу от терзаемых войной Шести Герцогств, полны чудес и загадок. Поэтому здешние жители издавна промышляют торговлей. И поэтому в этих водах так много пиратов. Здесь добывают сокровища. Самые удивительные и волшебные привозят из ядовитых Дождевых чащоб. А самое драгоценное из волшебных сокровищ – диводрево, из которого делают живые корабли. Живой корабль не просто умеет разговаривать – он легче скользит по волнам, он уйдет от любой погони, он подскажет рулевому, что делать… Неудивительно, что семьи торговцев несколько поколений выплачивают жителям чащоб долг за корабль когда звонким золотом, когда своими отпрысками.