Король Бонгинды - [3]

Доктор стал быстро писать на большом листе бумаги. Окончив, он промокнул написанное и, улыбаясь, передал подлинник письма девушке.

— Я сам немного сыщик, — сказал он, — и, пожалуй, если розыски полиции будут безуспешными, я смогу помочь вам. Странно думать, что где-то в Европе держат человека под замком. Очевидно, речь идет о Франции, судя по указанию на Западную железную дорогу и по тому, что письмо было опущено в Париже. Это совершенно отвергает мою первоначальную гипотезу.

Он прошел с ней до парадной двери и, несмотря на протесты, настоял на том, чтобы проводить ее до отеля.

Харлей-стрит обыкновенно бывает почти пустынна в этот час. И на этот раз, когда подозванный доктором наемный автомобиль подъехал к тротуару, на улице ничего не было видно, не считая нескольких случайных такси и автомобиля с ярко горевшими передними фарами, который стоял недалеко от дома доктора.

Не успел, однако, их автомобиль тронуться, как этот автомобиль стал тоже медленно двигаться, не делая попыток догнать.

Когда они поворачивали на Оксфорд-стрит, доктор обернулся и посмотрел через заднее стекло.

Заметив это, девушка быстро спросила:

— За нами следуют?

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что у меня такое чувство с тех пор, как я сошла с парохода в Саутхэмпте, что за мной следят. Может быть, это просто нервы, но я никак не могу отделаться от этого глупого чувства.

Доктор Эвершам ничего не ответил. Он разделял подозрения девушки.

Когда их автомобиль въехал в Хэймаркет, это подозрение превратилось в уверенность. Он снова посмотрел назад. Следовавший за ними автомобиль был в полутора саженях позади них и двигался медленно. Это была сильная американская машина.

При свете уличного фонаря доктор увидел, что она выкрашена в зеленый цвет.

Такси их завернуло и остановилось у входа в отель «Чаттертон». Доктор помог девушке выйти. При этом он поглядел назад. Зеленый автомобиль проехал и остановился на углу Кокспер-стрит. Навес его был поднят, а занавески на окнах задернуты, несмотря на то, что ночь была теплая, даже душная. Доктор наскоро пожелал девушке спокойной ночи и стал переходить улицу, направляясь к автомобилю. В это время зеленый автомобиль быстро сорвался с места, и доктор увидел только красные задние огни, исчезающие в направлении Национальной Галереи.

Повернув, доктор стал медленно подыматься в сторону Пикадилли Серкус, раздумывая о своем разговоре с девушкой и о том, что за ним последовало.

Кто мог выслеживать их? С какой целью?

В конце Хэймаркета ему бросились в глаза несколько строк на газетном плакате: «Ужас снова разгуливает по стране…»

Он купил газету и, войдя в ярко освещенный подъезд станции подземной железной дороги, перевернул страницу и отыскал заметку, к которой относился привлекший его внимание плакат.

Заметка гласила:

«После трех месяцев бездействия Ужас снова разгуливает по стране. Его видели вчера вечером в окрестностях Саутхэмптона. Вся округа в панике. Мистер Морден, фермер из-под Истли, сообщает следующие подробности своей встречи с этим беспощадным и ни перед чем не останавливающимся убийцей.

— Вчера, около половины одиннадцатого вечера, — заявил он сотруднику «Стандарда», — я услышал лай собак около хлева. Захватив фонарь и ружье, я вышел, думая, что лисица забралась в курятник. Переходя через двор, я услыхал страшный вой. Я побежал на этот звук, доносившийся от конуры, где сидел на цепи один из моих лучших псов. Пес был мертв: его череп был проломлен дубиной. Взведя курок, я спустил с цепи второго пса, который немедленно помчался в направлении к лугу. Я бросился за ним. Ночь была довольно светлая, и за околицей, отделявшей пастбище, я ясно увидел Ужаса. Это был человек ростом в шесть футов с лишним. Кроме светлых штанов, на нем не было ничего. Я никогда в жизни не видал такого могучего человека. По сравнению со мной он был гигант. Он замахнулся на пса, но удар пришелся мимо. Старый Джек с воем подбежал ко мне. Я прицелился и крикнул незнакомцу, чтобы он сдавался. Он стоял неподвижно. Я стал медленно приближаться к нему, держа его на прицеле. Вдруг я увидел его лицо. Это было самое страшное лицо, какое только можно себе вообразить: широкий нос, как у негра, растянутый до ушей рот и почти полное отсутствие лба. Я услышал за собой шаги моих рабочих и приблизился к Ужасу больше, чем следовало. Вдруг он ударил меня дубиной. Ружье вылетело у меня из рук и выстрелило при этом. Я думал, что мне пришел конец, так как другого оружия у меня не было. Когда он поднял обеими руками свою тяжелую дубину, я замер от страха. Но он почему-то передумал и пустился бежать с невероятной скоростью через поля к Хайтон Роуд.

Замечательно, — продолжала газета уже от себя, — что полиции не удается поймать этого страшного человека, угрожающего безопасности населения. Шесть убийств за последние три года приписываются этому неведомому дикарю, который беспрепятственно блуждает с одного конца страны на другой и ускользает от самых ловких полицейских».

За этим следовал перечень жертв Ужаса.

Доктор сложил газету. Пожалуй, решил он, лучше не возвращаться домой пешком, как он собирался. Он подозвал такси. На полпути домой, раздумывая о приезде юной американки и о том странном деле, которое привело ее в Европу, доктор вдруг инстинктивно почуял какую-то опасность. Обернувшись, он посмотрел в заднее окошечко автомобиля.