Корни тамариска - [88]

Религия всегда крепко держалась в деревнях и городах. Ее судьба оказалась двойственной в период глубокой социальной ломки, которую переживает Турция. Распространение просвещения, средств массовых коммуникаций, расширение кругозора людей, их переселение в города, казалось бы, сужают сферу религиозного воздействия на умы. Религиозные догмы все еще незыблемы, но их определяющее воздействие на поведение людей размывается новыми формами деятельности, новым пониманием причинно-следственных связей в окружающем мире, неизвестными раньше культурными потребностями. Однако выбитые из прежней жизни пасынки капиталистической модернизации очень часто обращаются к привычным для них социальным ценностям, верованиям, идеалам, нормам поведения, короче говоря — к исламу. Религия в широком смысле слова становится как бы якорем спасения, спокойствия и надежности в бурном и чуждом для них мире. Ее воздействие усиливается, захватывая и значительную часть образованной молодежи.

Последние годы среди некоторых турецких интеллигентов стало модным демонстрировать религиозность. Одни таким образом «самоутверждались», большинство — просто следовали веяниям, идущим от начальства.

Все меньше остается в Турции красочных народных празднеств и развлечений, национальных видов спорта. Бывают годы, когда не проводятся даже знаменитые соревнования по «масленой борьбе». В ней обнаженные по пояс соперники, одетые в кожаные штаны, натираются с ног до головы оливковым маслом. Борьба требует особой ловкости и силы кистей, чтобы не дать противнику выскользнуть из могучих объятий. Из всех видов спорта футбол — самый популярный. В футбольных тотализаторах участвуют миллионы, а соревнования первой группы вызывают бурные эмоции, нередко переходящие в кровавые столкновения.

Из традиционных зрелищ лишь верблюжьи бои по-прежнему собирают толпы.

Ясный октябрьский день в Юго-Западной Турции. Урожай убран, в садах сняты плоды, но листья еще не опали, а лишь слегка пожухли. Светит ласковое солнце, как под Москвой во время бабьего лета. Краски полей и рощ ржавые, бронзовые, желтые.

Много крестьян собралось в ожидании боя верблюдов на большой поляне и на пологом склоне холма с несколькими деревьями. Сидя на земле, они весело переговариваются и жуют золотистые огурцы с хлебом. Некоторые достают из корзинки бутылку ракы, по таких мало.

Большие верблюды, украшенные красными лентами и бляхами, лежат в стороне и издают рев, как будто жизнь им кажется невыносимой. Не каждый верблюд годится для боя. Самца бактриана, двугорбого верблюда, скрещивают с самкой одногорбого — дромадера. Если их отпрыск — двугорбый самец, то годам к двенадцати из него могут подготовить бойца.

Заиграли флейты и струнные инструменты. Верблюды забеспокоились. Музыка возбуждала и злила их.

Двух верблюдов вывели на поле. Они нетерпеливо переминались, готовые броситься друг на друга. Но погонщики спустили их только тогда, когда между соперниками провели молодую самку и возбудили их до бешенства. Два самца, каждый весом по тонне, столкнулись в жестокой схватке. Животные опустили шеи, пытаясь достать головой грудь соперника. Верблюд, которому это удается, может опрокинуть другого. Бойцы лягались, бились шеями, кусались, кружились, поднимали пыль. Они издавали страшный рев. Толпа повскакала с мест и криками подбадривала их.

Борьба продолжалась минут двадцать. Верблюды упали передними ногами на колени, и вдруг один из них, по кличке Волосатый, повалил противника и придавил его шею своей тушей. Более слабый соперник стал мелко дрожать и издавать жалобные стенания. Через некоторое время Волосатый отпустил его, и тот убежал с поля. Это был, так сказать, «нокаут». Победитель начал трубно реветь, расставив ноги и подняв хвост. Ноздри его раздувались. Хозяин с трудом его успокоил и получил от судей приз — ковер и деньги.

Иногда верблюд в схватке ломает ногу, и тогда его спортивная карьера кончается. Его могут пристрелить, так как по своему задиристому нраву он не годится для каравана, даже если выздоравливает. Бывает, что более сильный соперник начинает душить слабого, хозяева тогда оттаскивают победителя. Это считается выигрышем «по очкам». В стадах при драках обычных верблюдов смертельных случаев почти не бывает. Природа бережет про запас слабого самца, даже подарив самку более сильному.

Верблюдов в Турции разводят кочевники-юрюки, потомки тех завоевателей из Средней Азии, которые проникали в Анатолию с XI века и не смешивались с местным населением. Они живут в основном в горах, сохраняют некоторые шаманистские обычаи и архаичные тюркские слова. Из их диалекта лингвисты черпали корни для турецких неологизмов. Некоторые авторы называют юрюков несчастными, но эти кочевники гордятся своей свободой и независимым характером.

Караваны юрюков соблюдают строгие правила передвижения. Сначала идет осел, на котором сидит мальчик или девочка. За ним овцы, но чаще черные длинношерстные козы. По обе стороны каравана бегут подростки, вооруженные палками, и большие сторожевые собаки. На них надеты ошейники с шипами наружу. Центральная часть каравана — верблюды, связанные голова с хвостом и нагруженные всем имуществом. Мужчины, женщины и дети идут пешком. Сзади трусят ослы со стариками или больными. Младенцы привязаны к спинам матерей.