Корни тамариска - [121]

Повернуть на знак, запрещающий поворот, — обычное дело. Если тебя останавливал полицейский, он просто протягивал руки, и ты опускал в его ладонь мелкую монету. Полицейские в Каире — не то что жандармы из отрядов по подавлению беспорядков — довольно безобидны, во всяком случае для иностранцев, и оплачиваемы настолько низко, что даже монетка для них — прибавка к жалованью.

Уличных происшествий много, и больше тех, что не учтены статистикой: каирцы не любят составлять протоколы. В хаосе движения спасает почти полное отсутствие пьяных шоферов и быстрая реакция водителей. Но ездишь по Каиру всегда в напряжении: а вдруг из боковой улочки или подворотни выскочит машина или выкатит тележка, запряженная осликом? Недисциплинированность водителей усугубляет транспортные пробки, которых при других обстоятельствах было меньше.

А каирские трамваи — без стен, без окон, увешанные людьми! А пригородные электрички, например из Хелуана до Баб-эль-Люка, напоминающие наши поезда начала двадцатых годов — столько в них людей и внутри, и снаружи, и на крышах!

Каиру крайне необходимо метро. Его строительство откладывалось десятилетиями из-за нехватки средств, В восьмидесятые годы строительство наконец началось. Первая линия должна соединить два железнодорожных вокзала. Ее намечено пустить в 1987 году, а пока центральная площадь Ат-Тахрир, и раньше переполненная людьми и автомашинами, разрыта вдоль и поперек для строительства метро, и несколько десятков полицейских с трудом справляются с волнами людского моря, что. сшибаются здесь в невообразимом водовороте. Лишь фатализм, чувство юмора и надежда, что когда-нибудь эта стройка закончится, умеряют раздражение каирцев.

В последний свой приезд в Каир я заметил, что движение стало чуть-чуть более дисциплинированным. При серьезном нарушении мелкой монеткой уже не обойдешься — установлены драконовские штрафы в пятьдесят и сто фунтов. Появились маршрутные такси, которых раньше не было, больше стало автобусов. Но значительных изменений пока мало.

Транспортные муки — это еще полрассказа. Все коммунальное хозяйство города строилось из расчета на максимальное увеличение числа жителей до трех, но отнюдь не двенадцати миллионов человек.

Не хватает воды. Насосные станции и водопроводы не обеспечивают мегалополис водой в достаточном количестве, хотя Нил — вот он, под рукой. В трубах вода грязная. Очистные сооружения или изношены, или недостаточной мощности.

Очищенная вода Нила прекрасна. Поэтому в своих квартирах состоятельные люди все чаще устанавливают индивидуальные очистные устройства. В студенческие годы нашим «фильтром» и «холодильником» был глиняный кувшин-улля с пористыми стенками. Всегда запотевший, особенно в жару, он сохраняет свежесть и прохладу влаги. В Египте улля распространен повсеместно. В Каире для прохожих во многих подъездах ставят глиняный сосуд того же типа с консервной банкой вместо кружки.

Урбанизация и индустриализация несут с собой загрязнение Нила. По сравнению с Рейном или Миссисипи он покажется девственной рекой, но широкие пятна грязных технических масел уже плывут и по нему. В Каире пока нет таких мест, как ядовито-розовое озеро Марьют, что у Александрии, отравленное химическими заводами. Однако канализационные трубы мегалополиса несут отнюдь не родниковые воды.

Загрязнение окружающей среды угрожает и Египту. Опасность тем более серьезна, что здесь существует хрупкий баланс между окультуренной человеком землей и пустыней. С помощью высотной Асуанской плотины Нил пока несет достаточно воды, чтобы обеспечить и всеегипетский «сверхгород», и его сельское хозяйство. Но справится ли он с задачей напоить Египет через десять-двадцать лет?

Каир быстро строится, выбрасывая в пустыню и, к сожалению, в поля все новые кварталы. Все же жилищ не хватает и не будет хватать по крайней мере в ближайшие полсотни лет. Многокомнатные квартиры с видом на Нил, а то и с бассейном на крыше продаются по полумиллиону фунтов и могут стоять годами, ожидая покупателя — местного нувориша или саудовского эмира. Но каждый день — я не преувеличиваю — каждый день в Булаке или Агузе, или Сейидна Зейнаб обрушиваются на обитателей обветшавшие донельзя, перенаселенные дома. Люди не покидают жилищ, находящихся в аварийном состоянии, просто потому, что других нет или цены их недоступны.

Существуют законы, ограничивающие квартплату и высокие налоги на доходы домовладельцев, однако есть и «деньги за ключ». Ты договариваешься об аренде квартиры, готов заключить договор, чтобы въехать в нее, но должен дать домовладельцу разовый взнос (если хотите — взятку), не учтенный ни в каких документах, нередко равный тридцати-сорокамесячной квартирной плате.

Триста тысяч зданий в Каире нуждаются в срочном ремонте. Большинство из них никогда не будут отремонтированы.

Вчерашние крестьяне поселяются где могут и где придется. Нельзя даже сказать, что «Каир окружен трущобами». Трущобы есть и в центре, и на окраинах. Они захлестывают фешенебельные кварталы. В Египте почти не бывает дождей, и крыши многих роскошных домов заняты целыми семействами бездомных, которые за позволение жить оказывают различные услуги привратнику — баввабу или мусорщику. Стараясь не попадаться на глаза жильцам, они поднимаются наверх черным ходом и устраиваются среди старых ящиков и ржавого железа. Нередко они держат здесь козу или кур, а то и разбивают небольшой огород в ящиках с землей. Не стоит удивляться, услышав в Замалеке или на площади Оперы в предрассветной тишине крик петуха или блеяние козы.