Корделия - [5]

– Это Эстер, моя старшая. Это Корделия. А это Эмма, новенькая в хоре. Ей только что исполнилось семнадцать лет, – затараторила миссис Блейк, пытаясь объяснить необъяснимое, а именно, что одна болтливая, заурядная женщина с падающими на лицо космами могла произвести на свет три очаровательных, свежих, жизнерадостных существа, таких разных и недоступных.

Быстрый взгляд темных глаз и вздернутый носик – вот чем запомнилась Бруку Эстер в тот теплый вечер. Его рука вспотела, когда он коснулся ее руки, и он только и смог выдавить из себя: "Как поживаете?" Затем его представили Корделии, и это оказалась та самая девушка, которой он любовался в хоре. Круглое личико с немного отрешенным выражением; она была серьезной и одновременно живой, как ртуть, это перевернуло ему сердце. И наконец Эмма, со светлыми косами, падающими на плечи, и тучная миссис Хиггинботтом, от которой на него пахнуло камфорой. Она пыталась что-то говорить о церкви Сент-Энн, которую часто посещала. Потом к ним присоединился рослый, угловатый молодой человек – он только что вышел из ризницы и был представлен как Тедди.

– Вы поете, мистер Фергюсон?

Брук замялся.

– Нет. Боюсь, что… э… нет. Я всего лишь играю на фортепьяно.

"И чего только отец хочет от меня? – с тоской думал он. – Эстер слишком жизнерадостна, Корделия слишком красива, Эмма слишком молода. Если уж выбирать, я бы выбрал Эмму – за молодость. Но они, кажется, и так довольны жизнью, а если и помышляют о замужестве, то не с таким замкнутым, нервным типом, как я. Это должен быть кто-то молодой, веселый – чтобы делить с ними шутки и смех, общаясь на равных…"

– Почти все мои сестры играют на фортепьяно, – сообщил Тедди, – а я – нет. Я пою: это гораздо легче. А вообще, скажу я вам, их слишком много для одного фортепьяно. У вас есть сестры?

– Нет. Было два брата, но они умерли, когда я был еще маленьким.

– Плохо. Нашей семье тоже довелось через такое пройти. Это ваш экипаж у ворот?

– Да.

– Резвая кобылка. Представляю, как бы она понеслась, если бы не тяжелая коляска.

– О да, это она умеет.

Тедди с любопытством уставился на Брука.

– Вы ездите верхом, мистер Фергюсон?

– У меня есть верховая лошадь. Иногда я пускаю ее в галоп.

(Томкинсу пришлось немало потрудиться, прежде чем Брук перестал бояться!)

Тедди подумал: "Странный субъект. Немного чопорный. Богат и, стало быть, может иметь все, что пожелает. Но почему-то не выглядит счастливым. А мать-то размурлыкалась!…"

– Вы обязательно должны навестить нас, когда потеплеет, – доверительно произнес мистер Фергюсон, сверля ее холодными, как лед, голубыми глазами. – Прихватите с собой этого молодого человека и дочерей, миссис Блейк.

– О, благодарю вас. С удовольствием, не так ли, дети? Мы будем с нетерпением ждать встречи, мистер Фергюсон. Я часто проезжаю мимо ваших ворот по дороге к сестре и весной всегда останавливаюсь полюбоваться сиренью и золотым дождем. Они скоро распустятся, не правда ли?

– Да, скоро. – Он решил, что и так был достаточно любезен. – Ну, полагаю, нам пора двигаться. Надеюсь как-нибудь познакомиться с вашим супругом, миссис Блейк.

– О да. Он будет очень разочарован, что не присутствовал при нашей встрече. Он много о вас слышал.

Они распрощались. Брук обменялся рукопожатием с молодым человеком, к которому успел проникнуться симпатией, поклонился дамам и последовал за отцом по дорожке из гравия, мимо могильных плит, унося с собой воспоминание о нежных голосах и свежих щечках под защитой невинности. Хочет ли он преодолеть преграду? Грабитель, замышляющий набег на чужой благоухающий сад!

Томкинс ждал, опершись на открытую дверцу кареты. Он пропустил внутрь хозяев, захлопнул дверцу и взобрался на козлы. Лошадь тронулась с места.

– Тетка вульгарна, – заметил мистер Фергюсон. – Это подтверждает мое прежнее впечатление.

Экипаж качнулся и покатил по разбитой проселочной дороге.

– Остается познакомиться с отцом. Говорят, это достойнейший человек. Прекрасный семьянин. Как тебе понравились дочери?

– Я не успел их как следует узнать.

От нетерпения крупная фигура мистера Фергюсона подалась вперед.

– Еще бы – за десять минут! Но все-таки – каково первое впечатление?

– Они очень… славные. Э… Папа, откуда у тебя повышенный интерес к этой семье?

Мистер Фергюсон дал волю раздражению.

– Это у тебя должен быть "повышенный интерес"! По-моему, девушки – как раз то, что нужно: молодые, здоровые и прекрасно воспитанные. У меня самые благоприятные сведения.

– От кого?

Мистер Фергюсон пропустил этот вопрос мимо ушей.

– Вряд ли они будут строить из себя невесть что, как иногда делала Маргарет. Они небогаты и без особых связей, но какая-нибудь из них может составить твое счастье и стать хорошей матерью для твоих детей, – он немного опустил стекло. – Сегодня в церкви было очень душно… Если, познакомившись поближе, ты решишь, что они тебе не подходят, никто не станет на тебя давить. Можешь одновременно вести поиски в других местах.

Они выехали на главную дорогу, и Томкинс хлестнул кобылу, чтобы прибавила прыти. Темнота стала гуще. Брук глубоко втянул в себя теплый ночной воздух. Это всего лишь идея, одна из идей его отца, находящаяся на столь ранней стадии развития, что ему незачем беспокоиться.