Коранические сказания - [20]
Отличия, однако, значительны. Общий стиль коранического рассказа, с одной стороны, более суров, с другой — более жив и непосредствен. Библейские мотивы дошли до Аравии как бы в двух комплексах мотивов. Один — это воспоминание о страшной катастрофе, постигшей некогда людей. Она была поводом для рассуждений и размышлений о ничтожности человека, о боге, судьбе. Это особо волновало христиан, гностиков, благочестивых аравийских ханифов. Другой — назидательная, страшная, но в первую очередь интересная история, где было много действия, действующих лиц, диалогов. Особое место заняли истории о непослушном сыне, вороне и голубке. Популярная история стала важной частью мировой истории, доказывающей достоверность претензий Мухаммада на пророческий сан с помощью образа его «двойника» Ноя-Нуха.
История о Нухе была столь нарочито обработана, что Мухаммада, видимо, обвиняли в нововведениях. Она же стала затем как бы образцом для других историй о пророках и катастрофах. Она предшествует им хронологически, но тесно увязана с ними в единый цикл. Все последующие истории сходны с ней и по общему построению, и по характерным деталям, и по главным идеям. Создается впечатление, что тип таких сказаний был отработан сначала на образе Нуха. Напомним, что Нух воспринимался как персонаж своей, аравийской истории наряду с действительно аравийскими Худом, Салихом и Шу‘айбом и тоже считавшимся аравийским Лотом-Лутом.
В Аравии, в местности аль-Ахкаф, в следующем поколении после Нуха жили люди, отличавшиеся высоким ростом и называвшиеся адитами. Они были благополучными земледельцами, имели большие стада, сады с полнородными каналами. На вершинах холмов адиты ставили свои крепости. И вот однажды их постигла засуха.
Тогда один из них, по имени Худ, был выбран Аллахом стать его посланником к собственному народу. Он принялся призывать их поклоняться Аллаху, и только ему. Он звал их отбросить богов их предков, которые есть только «имена, которые дали вы и ваши отцы» (7:71/69). Он пугал их грядущим наказанием, упрекал за гордыню, за то, что они неблагодарны — ведь именно Аллах сделал их преемниками и наследниками народа Нуха, даровал им высокий рост и благоденствие. Худ говорил, что он — посланник Аллаха, проповедует им только то, что приказал Бог, что самому ему в этом деле нет никакой корысти, что ему не нужно награды. Он обещал, что если сородичи уверуют, то Аллах пошлет им дождь и прекратит засуху.
Знать же его народа (мала’) и все те, кто не уверовал, обвиняли Худа во лжи. Они говорили, что Аллах не мог сделать своим посланником человека, который ест и пьет, как они. Они отказывались забыть богов своих отцов и поверить в «сказки древних», которые Худ выдает за «откровения» от Аллаха, возводя этим клевету на почитаемого бога. Сородичи утверждали, что Худ глуп и безумен, что, видимо, кто-то из богов лишил его разума. Люди смеялись над тем, что Худ обещал им воскресение после того, как они превратятся в кости и прах. Они издевались над ним: «Приведи же нам то, чем ты грозишь» (7:70/68).
Худ грозил, увещевал и предупреждал: «Господь мой заменит вас другим народом!» (11:57/60). Он жаловался Аллаху, что не виноват в упорстве и неверии своих сородичей, и просил Бога рассудить между ним и ими.
Тогда Аллах послал адитам наказание в «день злосчастия длительного» (54:19), когда «постигло их то, над чем они издевались» (46:26/25). Они увидели «облако, направляющееся к их долинам», и решили, что засуха кончилась: «Это облако, которое прольет нам дождь!» (46:24/23). Принесло оно, однако, не дождь, а вихрь, «шумящий», и «буйный», и «губительный», гром и молнию. Ураган бушевал семь дней и восемь ночей, вырывая и унося людей, бросая их, «как стволы пальм опрокинутых» (69:7). Все адиты погибли. «И наутро оказалось, что видны только жилища их» (46:25/24). Только Худ и немногие уверовавшие были пощажены[52].
История адитов и Худа, их «брата» и пророка, несколько раз повторяется в Коране в едином комплексе с историей Нуха и других пророков. Неоднократно она вводится фразой, как бы продолжающей единый зачин всей этой группы историй: «Мы отправили уже Нуха к его народу… и к адитам — брата их Худа» (7:65/63); «Вот, Мы послали Нуха к его народу… и к адитам — брата их Худа» (11:50/52). Иногда явно «адитский» рассказ идет сразу после истории Нуха, но без особой связки и без упоминания имен ‘ад и Худ (23:31/32). Однажды этот рассказ и ему подобные соединены рефреном: «И Мы облегчили Коран для понимания, но найдется ли хоть один припоминающий!» (54:17, 22 и т.д.). Есть в Коране и краткие упоминания адитов отдельно или вместе с самудянами. Всегда речь идет о том, что адиты были погублены за свои проступки перед Богом. Всегда об адитах говорится в назидание людям, однако степень подробности и разработанности рассказа различна. Исследуя ее, можно обнаружить несомненную эволюцию вариантов в рамках единой коранической версии.
В самых ранних аятах (89:6/5-7/6) назидательное упоминание об адитах звучит совсем как сентенция о могуществе судьбы в устах доисламского арабского поэта: «Разве ты не видел, как поступил твой Господь с ‘адом, Ирамом, обладателем колонн?» Потом появляются более подробные упоминания об адитах, их гибели от шумящего ветра. Еще позднее, в следующие мекканские периоды, появляется предостерегающий адитов пророк. Имени его Коран еще не называет, нет рядом и рассказа о Нухе (41:13/12-16/15). Потом пророка называют «брат адитов» и появляется название места их обитания — аль-Ахкаф (46:21/20). Затем рядом с адитами появляется рассказ о Нухе и весь цикл пророческих историй (54:18-21). Увеличивается доля повествования собственно о пророке по отношению к описанию гибели-катастрофы. Появляется имя пророка — Худ.
