Контракт со зверем - [15]

Алекс застонал и приблизил губы к моей шее.

— А вот это зависит от тебя, милая, как ты будешь удовлетворять своего мужчину. — Он аккуратно поставил меня на ноги и легонько шлёпнул по попе. — Иди в спальню. Я сделаю несколько звонков и вернусь к тебе.

Я успела принять душ, сгрызть яблоко и шоколадку, навести мало-мальский порядок в комнатах, а Алекс всё не возвращался. Несколько раз я подходила к кабинету, но из-за двери доносился русский мат. Английских слов было мало. В основном там фигурировало «уволю», «ищите новую работу» и «пошли все к чёрту».

Я поняла, что у Алекса были какие-то неприятности, но не знала, чем помочь. Я даже не представляла, как себя вести.

Где-то через час муж появился в спальне и, стащив меня с кровати, прижал к стене. Быстро скинув рубашку с моих плеч, он буквально впился зубами в мою шею. Я вскрикнула от резкой боли. Алекс провёл языком дорожку вниз, немного задержавшись на груди, и, повернув меня к себе спиной, резко вошёл сзади. Сильный, властный, агрессивный. Мне показалось, что он ещё не остыл после беседы и теперь вымещает злость на мне. Его пальцы впивались в моё тело до боли. Я только успела подумать, что отныне моими главными украшениями станут синяки и кровоподтёки, как, оторвав от стенки, мужчина заставил меня встать на четвереньки. И снова мощные жёсткие толчки, которые отбрасывали меня вперёд, снова крепкие руки, которые возвращали меня на место. Вздрогнув в последний раз, мой муж свалился на палас, увлекая меня за собой. Он тяжело дышал, но теперь я почувствовала, как его горячие ладони нежно гладят меня по животу. Злость прошла, агрессия выплеснулась. Муж возвращался в нормальное состояние.

— Прости, я был груб. Ты так и не кончила.

Я перевернулась на спину и провела рукой по медным волосам.

— Зная тебя, я успею это сделать ещё раз пять.

Я старательно пыталась спрятать свой страх за мягкой улыбкой.

Алекс устроился сверху и стал покрывать моё тело нежными поцелуями.

— Я идиот. Теперь на тебе останутся синяки.

— Я не собираюсь на пляж, а под водолазкой всё равно ничего не видно.

— Но мне от этого не легче.

Он вновь склонился, продолжая ласкать меня языком, словно заглаживая свою вину. Я очнулась от приятной истомы только тогда, когда муж широко развёл мои бёдра и оказался в опасной близости от моего лона. Я попыталась сопротивляться, но он крепко держал мои колени, лаская влажную плоть.

— Остановись.

Алекс поднял голову и окинул меня затуманенным взглядом.

— Не нужно меня стесняться. Расслабься и получи удовольствие.

Какое там удовольствие! Мои щёки пылали, руки сжались в кулаки, но, когда я почувствовала внутри мягкий язык, который двигался в нереальном ритме, моё сопротивление куда-то испарилось. Острый приступ желания пронзил тело, заставляя выгнуться дугой, приблизиться к источнику наслаждения. Громкий крик, и я провалилась в беспамятство, испытав ни с чем не сравнимое удовольствие.

Алекс поднял меня на руки и переложил на кровать. Спрятав моё лицо у себя на груди, он укрыл меня одеялом, нежно поглаживая по спине.

— Я прощён?

— Даже не надейся. С тебя сто один оргазм.

Он усмехнулся и перевёл разговор на другую тему:

— Мы вылетаем завтра, котёнок.

— Что? Ты же говорил, через неделю. — Я тут же очнулась.

— Планы поменялись.

— А как же Ромка?

— Он навестит нас в Нью-Йорке. Они с маман стали просто не разлей вода.

Я почувствовала укол ревности. Дотянувшись до тумбочки, схватила сотовый и набрала номер сына.

— Привет, мам! Мы на яхте.

— На какой ещё яхте?

— На яхте Александра Сергеевича. А как ты?

Как? Что я могла ответить подростку? Я даже не знала, в курсе ли он и Вера Львовна, что мы с Сашей поженились. А если и в курсе, то как они к этому отнеслись?

— Нормально. Ушла в отпуск. Целыми днями валяюсь на кровати, бездельничаю.

— Мы… мы там с бабулей выслали фотки на почту Сергеевича. Глянь, но не ругайся.

— С бабулей? Сергеевича? Что за фамильярность?

Ромка рассмеялся.

— Прости. Папой господина Мажарова звать пока не могу, но бабулю, считай, ты мне подарила.

Я схватилась за голову. Пушкин всё разболтал и даже не предупредил меня.

— Сергеевич звонил, консультировался, что ты любишь есть, что пить, какие цветы нюхаешь. В общем, мы с ним поладили. А то, что вы завтра летите в Америку, вообще не проблема. Заеду, как только смогу.

— Что? Самостоятельным стал?

— А то! Не парься, всё под контролем.

Сын попрощался и кинул трубку. Действительно, зачем вести беседы с матерью, когда в твоём распоряжении целая яхта и Львица на пенсии?

По самодовольному лицу Мажарова я поняла, что он очень хорошо расслышал весь наш разговор.

— И давно ты общаешься с Ромкой?

— С первого дня нашего знакомства.

— Значит, заставил сына слить всю информацию обо мне?

Алекс потянул меня на подушку.

— Я же должен был наладить контакт с парнем.

— Зачем? Чтобы через четыре месяца он лишился очередного отца? Ромка впечатлительный. Неизвестно, что он там надумал себе.

Мажаров обнял меня за плечи.

— Мы разберёмся, как будем строить отношения через четыре месяца. Во всяком случае, я сделаю всё, чтобы не травмировать пацана.

Глава 9

Утром Евгений отвёз меня домой. Я должна была собрать чемоданы и вернуться к обеду в «Континенталь». Алекса я оставила в кабинете, нервного и возбуждённого. Он категорически не хотел рассказывать, что случилось, но по обрывкам фраз я сделала вывод, что некий чёртов Эдвард Вульфф уже вёл переговоры с японцами, опережая Мажарова на круг.