Контракт рисовальщика. Киносценарий - [9]

Мистер Нэвилл. Мадам, двенадцать погожих дней с чистым небом и контрастными тенями — отличная перспектива (держит вилку за оба конца), но отнюдь не гарантированная контрактом, поэтому, естественно, я не хочу тратить время понапрасну. Так что, мадам…

Освещенный факелами фасад дома; только теперь становится ясно, что сцена происходит не в интерьере. Несколько редких слуг в темных ливреях сливаются с ночью.

— …я буду очень признателен, если инструкции, тщательно мною обдуманные, будут выполняться неукоснительно. Я достаточно наблюдателен, чтобы заметить даже мелкие изменения ландшафта. Я всегда довожу начатое до конца, чего бы мне это ни стоило, и, как вы, наверное, догадались, такое отношение к делу приносит мне огромное удовлетворение и некоторое удовольствие.

Второй день контракта с 7 до 9 часов утра. Первый рисунок. За домом. День.
На ярко освещенном, ненатурально зеленом лугу спокойно пасутся овцы. Веселая музыка. Два лежащих под деревом барана жуют траву. Нэвилл, размахивая широкими белыми рукавами, пытается тросточкой прогнать овец. Он бегает, пугая их.

Мистер и миссис Тэлманн возвращаются домой через парк. Они проходят за рядом подстриженных кустов, приветствуя по дороге встреченных миссис Герберт и мистера Ноиза.

Миссис Гербертпровожая Тэлманнов взглядом, говорит рассеянно, вполголоса: — Томас, вы, случайно, не помните, когда мистер Герберт упаковывал вещи, он положил свои сапоги для верховой езды?

Второй день с 9 до 11 часов утра. Второй рисунок. Парадный парк. День. На рисунке номер 2 — ряд обелисков перед домом. Рисунок быстро продвигается.

Рука Нэвилла в огромной белой манжете заштриховывает деталь. Быстрая ритмичная музыка. Вдруг рука застывает.

Нэвилл сидит под деревом перед своим визиром на розовом атласном канапе. Немного сзади стоят Тэлманны, как всегда в белом, и смотрят, как он рисует.

Мистер Тэлманн. Мистер Нэвилл, как вам пришло в голову изобразить парк таким безлюдным?

Мистер Нэвилл (не глядя на него). Рисунки, мистер Тэлманн, заказаны миссис Герберт. Как вы думаете, ей нравится, когда толпы людей топчут гравий и раскидывают землю, как свора собак в огороде?

Через визирную рамку виден пустынный парк, такой, как на рисунке: подстриженные деревья и обелиски.

Мистер Нэвиллпродолжает: — В парке я привык искать покой и тишину, а шум и суета хороши на карнавале.

Миссис Тэлманн (с проникновенным выражением). Carnem levare…[9] Значит, мистер Нэвилл, по-вашему, веселиться следует лишь во время религиозных обрядов? Кстати, а каким был Гефсиманский сад?[10]

Мистер Тэлманн. Весьма запущенный сад, я уверен.

Мистер Нэвилл. Конечно, мистер Тэлманн, там, скорее всего, не было геометрически расчерченных дорожек и голландских тюльпанов.

Мистер Тэлманн. Что ж, у нас есть и ливанский кедр, и иудино дерево. Может быть, мы могли бы посадить еще и райский ясень.

Мистер Тэлманн. Английские парки превращаются в настоящие джунгли. (Нэвилл невозмутимо продолжает рисовать.) Такая экзотика совершенно ни к чему. Если бы Господь намеревался поместить Сад Эдема в Англии, он бы позаботился об этом.

Нэвилл через плечо глядит на стоящих сзади Тэлманнов.

Мистер Нэвилл. Сад Эдема, мистер Тэлманн, предполагалось поместить в Ирландии, потому что ведь именно ее Святой Патрик избавил от змей.

Мистер Тэлманн. Единственное полезное избавление Ирландии от католицизма произошло благодаря Вильгельму Оранскому четыре года назад, в день моего рождения[11]. Мистер Нэвилл. С днем рождения, мистер Тэлманн, и если вы еще в том юном возрасте, когда не поздно получать подарки, мы с садовником можем поймать змею для вашей оранжереи[12].

Снова звучит музыка. Тэлманн какое-то время пребывает в замешательстве.

Мистер Тэлманн. Что?

Миссис Тэлманн (беря мужа под руку, чтобы увести от Нэвилла). До свидания, мистер Нэвилл.

Мистер Нэвилл (прощально вскидывая руку). До свидания, мадам.

Музыка звучит громче. Миссис Тэлманн уводит мужа. Музыкальное крещендо. Рука с карандашом опускается на незаконченный рисунок. Конец музыки.

Второй день с 11 до 13 часов. Третий рисунок. Прачечная. День. Банка с кистью и замотанной вокруг проволокой. Тень от визирной рамки. Другая музыка.

Мистер Нэвилл (с упреком, за кадром). Филип!

Нэвилл сидит в тени деревьев за визирной рамкой. Филип развлекается, вертя проволоку вокруг стоящей на земле банки с карандашами. Вдали — рвы, окаймляющие дорогу парапеты. Справа — деревья тенистой аллеи. Филип бросает свое развлечение и опирается о парапет.
Нэвилл продолжает рисовать, поглядывая в визир.
Через сетку визирной рамки видны развешанные на изгороди простыни. Они сушатся на солнце.
Тот же вид, но… уже на рисунке! Рисунок сильно продвинулся. Продолжает звучать музыка.

Второй день с 4 до 6 часов пополудни. Пятый рисунок. Холм. День.
Вдали под холмом виднеется дом. Чета Тэлманнов сидит за накрытым низким столиком под бумажным японским зонтиком.

Они смотрят, как Нэвилл, в одной рубашке, взбирается на холм. За ними служанка, она держит кокер-спаниеля черно-белой масти, точь-в-точь как ее собственное платье. Филип стоит рядом с принадлежностями своего хозяина.

Мистер Нэвилл