Конторщица-2 - [23]

Я только вытаращилась, не зная, что тут сказать.

— Ты представляешь, Лидия, эта странная женщина сказала, что проза Бальмонта — вялая и напыщенная! — слишком громко и отчетливо сообщила Римма Марковна мне, почти высунувшись в открытое окно и повернувшись ко мне спиной. — Ихес-тухес!

— Я все слышу! — мгновенно прокричала с балкона третьего этажа Нора Георгиевна (в засаде она там сидела, что ли?). — Лидия Степановна, если эта ваша соседка не в состоянии осмыслить семантических границ его провальной риторики, то и не надо делать такие заявления перед приличным обществом!

Я тихо хрюкнула: вспомнила популярный в моем времени анекдот «Сидели, выпивали, драка началась после слов: «Семантика этюдности в прозе Пришвина неоднозначна».

Блин, если бы я тогда только знала, чем это все обернется.

— Безликий наборщик он! — продолжала на весь двор оглушительно добиваться справедливости Нора Георгиевна, с негодованием, — И проза его, и поэзия! Вы только послушайте, Лидия, и сами убедитесь: «завес пурпурных трепет издавал как будто лепет, трепет, лепет, наполнявший темным чувством сердце мне…»…

— А как же тогда это?! Как?! — вскричала обиженная Римма Марковна, решительно перебивая соседку самым невоспитанным образом, и вдруг, перейдя практически на колоратурное сопрано, громко и заунывно продекламировала, — «звук зурны звенит, звенит, звенит, звенит…».

Куда там звук зурны дозвенел, я не дослушала, так как раздавшийся звук дверного звонка прервал вечер томных мадригалов и высокой поэзии.

С невероятно радостным облегчением я бросилась к входной двери, открывать.

И тут моя улыбка угасла.

В дверях стояла Юлия Валеева, со смущенным видом, и с чемоданчиком. И она держала за руку Светку.

Глава 10

— Здравствуйте, — широко улыбнулась Светкина «мачеха». — А мы вот к вам…

— В смысле? — опешила я.

— Поздоровайся с тетей Лидой, Светланочка, — фальшиво строгим голосом велела она Светке, проигнорировав мой вопрос.

— ЗдР-Р-Расти, — послушно повторила Светка с видом благовоспитанного ребенка, но потом не удержалась и показала мне язык, — Бэээ-э-э!

— Ну вот видите? Видите?! — горестно всплеснула руками Юлия, — Это же абсолютно неуправляемый ребенок!

— Вижу, — кивнула я, — дальше что?

— Ну вот… — бодренько начала объяснять Валеева, но, наткнувшись на мой тяжелый взгляд, скисла.

Вот так мы и стояли: я мрачно молчала, Валеева молчала сконфуженно, а Светка молчала, потому что была занята — сосредоточенно ковыряла в носу.

Наше коллективное молчание нарушило появление Риммы Марковны:

— А я думаю, кто это к нам пришел? — сказала она возбужденным голосом (еще не успокоилась от перепалки с Норой Георгиевной).

— Добрый день! Добрый день, — расцвела широкой улыбкой Юлия, — а я вам тут Светланочку привела. Чтобы вы сами не ходили, не утруждались.

Я вытаращилась на нее, обалдев окончательно.

— И вещи вот все, в чемоданчике, — продолжила заливаться соловьем Валеева уже перед Риммой Марковной. — Все перестиранное и переглаженное. А носочки я в боковой кармашек сложила, там и гольфики по цвету разложены, они с помпончиками…

— Так, — мрачно сказала я и Юлия испуганно умолкла. — Вы адресом, случайно, не ошиблись, гражданочка? Забирайте своего ребенка и валите отсюда, или я сейчас милицию вызову.

— Но как же... — растерялась Валеева и умоляюще посмотрела на Римму Марковну.

— Лидия! — строгим голосом сделала мне замечание Римма Марковна. — Мы об этом с тобой говорили. Девочку нужно забрать, не гоже ей в интернате жить. Ничего хорошего из этого не выйдет!

— Конечно! — лучезарно заискрилась Валеева и обратилась ко мне, — вот видите! Вы слушайте, Лидия, что вам старшие говорят.

Я молчала и смотрела на весь этот цирк исподлобья. Пауза затягивалась.

— Лидия? — неуверенно сказала Римма Марковна, осознав, что явно перегнула палку.

— Неужели у вас черствое сердце? — со слезами на глазах привела убийственно логичный аргумент Валеева.

— Вон отсюда! — рявкнула я (достали меня все).

— Лидия! — возмутилась Римма Марковна.

— Лидия! — возмутилась Валеева.

— Сейчас за ногу с лестницы спущу! — гаркнула я.

— Прекрати! — вспылила Римма Марковна, гневно.

— Вы не посмеете! — еще больше возмутилась Валеева.

— Доказать? — психанула я и шагнула к ней.

— Убивают! — заверещала Валеева тоненьким голосом, правда неубедительно, и умоляюще посмотрела на Римму Марковну.

— Лидия! Не вздумай! — закричала Римма Марковна.

А Светка просто взяла и заревела.

Замолкли мы все одновременно. Светка сидела на полу и ревела, ревела, раскачиваясь, с подвыванием. Слезы ручьями бежали по щекам.

— Деточка, ну, что ты, что ты… — забормотала Римма Марковна, опускаясь перед ней на пол, — не плачь, маленькая, не плачь, хорошая! Все будет хорошо. Вот мы сейчас с тобой пойдем к бабушке Римме. Бабушка Римма голубцов настряпала. Со сметанкой. Вкусненько-вкусненько. Ты же любишь голубцы?

— Нет! — прорыдала Светка, размазывая слезы по лицу.

— Ну и ладно! — согласилась Римма Марковна. — Зачем нам эти голубцы. Мы котлеток тебе сейчас нажарим. Котлетки вкусненькие… и зайца твоего мы сейчас найдем. Ты же помнишь своего зайца? Он ждет тебя, а ты не идешь и не идешь…