Конституционные идеи Андрея Сахарова - [19]

Корректная ли это, вообще говоря, задача?

Историк ответит: а разве до законов Солона в Афинах действовали законы Солона? Разве Конституция Соединенных Штатов Америки — не детище «отцов-основателей», не вышла из голов ее творцов, как Афина Паллада из головы Зевса? Разве это же не относится к большинству революционных Конституций, Деклараций, Декретов? Наше положение, разумеется, крайне осложняется тем, что придется изобрести не только новый политический строй, но и новое содружество наций и даже новую экономику.

Если вы желаете изменить порядок вещей в стране и с этой целью предлагаете новые законы — а в самой реальности нет еще ничего подобного, — эти законы придется придумать. Чем, собственно, теперь занимаются и в Верховном Совете.

Но готова ли почва? Достойны ли мы такой превосходной Конституции, как сахаровская (после, разумеется, ее критического обсуждения и доработки)?

События покажут. Чего мы достойны, то и получим.

Скажу откровенно: мне лично, как, наверно, и многим, слишком трудно поверить в то, что будущий Основной Закон окажется в главных, принципиальных чертах близок к сахаровским конституционным идеям, что недалек день создания Европейско-Азиатского Союза. Но постоять за это хочется. И тошнит от того, во что слишком легко «поверить».

Осуществить завещание Сахарова будет непросто. А сами смысл и суть его — проще некуда. «Цель народа Союза Советских Республик Европы и Азии — счастливая, полная смысла жизнь, свобода материальная и духовная, благосостояние, мир и безопасность для граждан страны, для всех людей на Земле независимо от их расы, национальности, пола, возраста и социального положения».

_{Москва, 7 февраля — 13 марта 1990 г.}

Постскриптум. Спустя всего несколько месяцев уже ясно, что вряд ли будущее содружество стран, входивших в нынешний СССР, будет иметь те контуры, которые конкретно намечены А. Д. Сахаровым. Скорее всего, общая Конституция вообще не понадобится. Общими же будут лишь Союзный Договор и нечто вроде Декларации прав граждан (или соответствующей преамбулы в договоре). Кроме федеративных отношений внутри некоторых нынешних республик (которые они определят сами) и конфедерации между ними, возможен статус ассоциированных членов или «особых отношений» между Союзом и, скажем, его бывшими прибалтийскими членами. Возможно, у договаривающихся республик не возникнет нужды иметь общего президента или общий двухпалатный парламент. Все возможно… и все с каждым месяцем становится еще более проблематичным, чем когда А. Д. осенью прошлого года сочинял свой проект.

Однако мало было бы признать, что этот текст останется в истории волнующим памятником правовой и политической рефлексии. Отставая отчасти от событий, проект Сахарова одновременно продолжает, увы, неизмеримо опережать нашу реальность. Еще достаточно долго он будет оказывать просвещающее воздействие на умы сограждан. Наконец, многие формулы Сахарова — особенно в том, что касается гражданских прав и социальных принципов — должны быть под рукой у авторов будущих республиканских конституций, да и Союзного Договора. Они еще поработают, эти формулы… Тем более что даже распад СССР не может и не должен означать, будто на его месте не возникнет совершенно иной тип национально-государственных связей. Ведь не все страны, входящие в СССР, захотят просто уйти. Оставшимся придется заключить некий новый Союз. И даже полностью ушедшие, очевидно, со временем захотят поддержать некую свою причастность к этому Союзу в тех формах и в той степени, которые будут им выгодны.

 _{26 июля 1990 г.}

Э. С. Орловский (Ленинград) РАЗМЫШЛЕНИЯ О САХАРОВСКОЙ КОНСТИТУЦИИ

Важным событием в общественно-политической жизни нашей страны стала публикация проекта «Конституции Союза Советских Республик Европы и Азии», подготовленного членом Конституционной комиссии Съезда народных депутатов СССР, лауреатом Нобелевской премии Мира академиком А. Д. Сахаровым. Далее я буду для краткости называть этот проект «сахаровской Конституцией». Наиболее выверенный, с моей точки зрения, текст сахаровской Конституции напечатан в московском журнале «Горизонт», № 1 за 1990 год (текст, напечатанный в газете «Позиция», № 6, декабрь 1989 года, и в ленинградской молодежной газете «Смена» от 26 декабря 1989 года, отличается от текста «Горизонта» одной фразой, не считая некоторых случайных искажений. Как сказано в «Смене» от 7 января 1990 года, этот текст опирается на текст, преданный гласности самим А. Д. Сахаровым 18 ноября 1989 года). Тексты же, напечатанные в таких массовых изданиях, как журнал «Новое время», № 52, 22 декабря 1989 года, и «ЛГ-Досье» (приложение к «Литературной газете», январь 1990 года), к сожалению, опираются на более ранние наброски А. Д. Сахарова, и к тому же в этих текстах тоже есть неприятные опечатки. Сообщение в «Смене» от 7 января 1990 года, что окончательный текст сахаровской Конституции опубликован в «Новом времени», основано на недоразумении.

Опубликованный проект не является, конечно, отработанным во всех деталях документом; я уверен, что и сам Андрей Дмитриевич не считал, что возможно или желательно утверждение Конституции, в точности воспроизводящей его проект, рассматривал его как основу для обсуждения. Мне представляется, что многие, даже бесспорные, положения проекта должны быть развиты более подробно, конкретизированы. В некоторых случаях, как мне кажется, разные статьи плохо согласованы между собой. Ряд статей (например, ст. 5, 6, 9, 11(12), 19, 25, 28, 33)