Конец Желтого Дива - [13]

Я бродил по улицам города до полуночи. Вспомнил Вакира. Он работает сейчас скотником на ферме. Как бы не уснул и не растерял своих коров, подумалось мне. И Мирабиддинходжа, молодец парень, нашел-таки свое место — в политехнический поступил, человеком станет.

Я шел по темной, неосвещенной улице. Как забрел сюда, сам не помню. Вдруг откуда-то послышался женский голос, который вроде бы выкрикнул: «На помощь! Помогите!» Крик шел откуда-то справа, где находился обрыв. Я пошел на голос, но не очень уверенно: «Быть может, в таком состоянии мне просто померещилось?»

— Вайдод, спасите! — раздалось снова.

На сей раз я точно определил, откуда шел голос: из-за чернеющей впереди чинары. В несколько прыжков я оказался там. Ну и гады! Четыре здоровых балбеса окружили маленькую, хрупкую девушку. Ограбить, видно, собрались! Вот и пробил твой час, Хашимджан, теперь ты должен показать себя! Не бойся, смело вперед! Сейчас ты смоешь с себя всю эту грязь, которой тебя облили. Пусть все узнают, какой ты честный, смелый человек. Ты не взяточник и не простоватый олух, а храбрый милиционер. Сегодня ты отомстишь и за любимого отца. Да, твой отец, молчаливый, скромный человек, которому иногда попадает даже от мамы, будет гордиться тобой! Смело вперед!

— В чем дело? Что тут происходит?

— Вот эти… пристали… — плача, пожаловалась девушка.

— Сейчас же отпустите ее! — крикнул я, хватая девушку за руку, чтобы вытащить ее из круга. Но почему-то она сама сильно потянула меня к себе. И я сам оказался в кругу.

— Снимай костюм! — холодно приказала только что плакавшая девушка. Вот тебе и пострадавшая!

— Да ты что? Чего ты орала тогда?.. — Я задрожал от негодования. Не знаю, быть может, от страха задрожал, но задрожал сильно, ноги стали ватными.

— Если орут, так, значит, ты обязательно должен сунуться, болван! — засмеялась девушка мне в лицо. — А ну, скидывай костюм!

Меня окружали четверо здоровенных детин, в руке каждого — не соврать — нож с полметра длиной. Выходит, они заодно с девицей. Она служила приманкой, чтобы завлекать простаков, вроде меня, в ловушку. Драться? С двумя типами я бы как-нибудь уж справился. Но ведь их четверо! И у всех ножи. Нет, будь что будет: так просто я не сдамся. Убьют — и ладно, зараз избавлюсь от всех бед.

Делая вид, что собираюсь снять пиджак, я слегка подался назад и изо всей силы ударил ногой в живот бандита, стоявшего напротив. Завязалась драка. Пять человек — это все-таки пять человек (ведь этим четверым помогала и девица): они вскоре прижали меня к земле, воткнули в рот кляп, сняли костюм, ботинки. Я остался в одних трусах и носках, хорошо еще удостоверение служебное в общежитии оставил…

Костюм — ладно. Бабушка насушит еще персиков, продаст на рынке и купит другой костюм. Но авторитет мой?! Ведь его не купить за деньги, даже заработанные честным, кропотливым трудом. Как пережить еще и этот позор?!

В сумасшедшем доме

Я кое-как поднялся, отряхнулся и глубоко задумался. Куда теперь денусь? Как доберусь до общежития?

Меня начало охватывать отчаяние. В одних трусах по городу не потопаешь. Нормальные люди так не ходят. Над тобой будут или смеяться, или признают сумасшедшим. Станут жалеть. Лучше, конечно, пусть жалеют, чем смеются. А может, кричать, звать на помощь?! Но это недостойно милиционера: вместо того, чтобы защищать людей, дал ограбить себя. Хорош милиционер! Нет, ни за что не опозорю еще раз свое звание…

А что если побегу домой дворами, придерживаясь темных закоулков? Нет, это тоже не годится: все будут принимать за вора или бандита, поймают и продержат до завтра в каком-нибудь сарае или сыром подвале. Лучше всего, конечно, первый вариант — притвориться сумасшедшим: никто ничего не скажет, все будут жалеть.

Решившись, я вышел на самую середину дороги и зашагал строевым шагом, широко размахивая руками. На сигналы машин не обращаю никакого внимания. Иные водители осторожно объезжают меня, словно понимая, что человек сошел с ума. Другие злятся:

— Эй, оглох что ли?

Третьи шутят:

— Давай, парень, давай топай, еще далеко идти!

Однако вскоре ко мне привязалась машина, которая и не думала объезжать меня. И я, конечно, не собирался уступать ей дорогу. Вначале она давала длинные гудки, потом остановилась, уткнувшись бампером в мои голые икры. Это был желтый «УАЗ» с красной продольной полосой по бокам. Из него вышли два милиционера: один сверхдлинный и худой, другой — коротенький и толстый. Они, видно, специально так подобрались, чтобы смешить людей, как Тарапунька и Штепсель.

— Далеко собрались, гражданин? — поинтересовался длинный.

— На рынок. За дынями, — ответил я, стараясь не оборачиваться.

— Вот как? — вроде бы удивился толстяк.

— Вражьи войска беспорядочно отступают, вперед! — скомандовал я, продолжая свой путь.

— Постойте, — длинный взял меня за локоть.

— Не трогайте, а то взорвусь, я — бомба! — припугнул я.

Коротышка дернул напарника за рукав:

— Оставь ты его в покое, не видишь, настоящий сумасшедший.

На что длинный ответил:

— У тебя сколько-нибудь жалости есть вообще?! А что будет, если машина наедет на беднягу? Такой молоденький парнишка и на брата моего младшего похож… Может, он из клиники удрал и все его ищут?