Белая перчатка полисмена во второй раз и уже прочно легла на его плечо, а суровый чревовещательный голос произнес сухо и непоправимо:
— Прошу следовать за мной, сэр!
— Здравый смысл! Слышите, констебль?
— Дежурный, автомобиль! — скомандовал полисмен.
* * *
Автомобиль мчал.
— Сперва в полицию, все-таки, — заметил сержант, наклоняясь к Марчу.
Тот пожал плечами.
— Как вам угодно, но я не понимаю, за что?
— Вы попались у экипажа его высочества. Но не стоит распалять вашего любопытства. Уже приехали, — констебль пропустил арестованного вперед, заботливо придерживая его за пиджак.
— Я не убегу, — вспыхнул Марч.
— Никто не сомневается. Я вам помогаю, шесть ступенек, сэр.
Узкий каменный коридор пахнул сыростью. Мрачно-спокойные синие «бобби» шагали из угла в угол. Запах плесени не могла убить дешевая сигара коронера, писавшего за грязным столов.
— В чем дело, констебль?
— Арестованный, честь имею доставить. Задержан мною у цирка, при попытке бросить бомбу в экипаж его высочества принца Уэльсского.
— Что такое, повторите! — привскочил побледневший коронер, — удвоить наряд!
— Это недоразумение! — заметил Марч.
Коронер несколько минут изучал лицо арестованного, потом тяжело опустился на стул.
— Хорошо! Пусть будет недоразумение. Обыскать!
Два синих автомата отделились от стены и привычными жестами проехались по карманам.
— Что-то круглое, сэр!
— Вынуть!
Марч сам опустил руку в карман и медленно вытащил маленькую взрывчатую капсулю.
— Однако, сэр, это и есть ваше «недоразумение»?
Марч с любопытством повертел в руках бомбу и, повинуясь молчаливому жесту начальника, положил ее на стол.
— Вы большевик? Отвечайте же, черт возьми!
— Я прямо не понимаю, как она могла попасть ко мне.
Полисмены перемигнулись, подтолкнув друг друга локтем. Коронер взял лист бумаги.
— Ваше имя?
— Марч Суаттон, но я, право…
— Потрудитесь отвечать на вопросы.
Раздался пронзительный треск телефона.
— Да? Не может быть?! Слушаю, — дежурный положил трубку и несколько минут смотрел на Марча.
— Стул джентльмену! — неожиданно рявкнул коронер, залпом опрокидывая стакан воды.
— Могу я узнать, в чем дело? — спросил Марч, присаживаясь.
— Конечно, сэр. Прошу всех выйти!
Когда шаги стихли и дверь прикрылась, коронер встал.
— Произошла печальная ошибка, сэр. Вы свободны. Бомба? Что касается этой милой на вид безделушки, то вы можете взять ее с собой.
— Но она не при-над-ле-жит мне!
— Как угодно! В ваших руках она безвредна. По приказанию министра двора принца Уэльсского, вас немедленно просят доставить в Букингемский дворец для личного свидания с его высочеством, — голос коронера задрожал, нелепая ошибка…
— Можно идти? — перебил Марч.
— Конечно. Ехать, сэр! Мы вас доставим, — дежурный нажал кнопку звонка, и вбежавший констебль был ошарашен приказом начальника:
— Машину джентльмену! Самую лучшую! Немедленно!
Только что сменилась стража. Под барабанную дробь и стон волынок шотландцы удалились, уступив охрану черным кенсингтонцам.
Марч прошел сквозь цепь караула Букингемского дворца. Он, как мяч футболиста, подбрасывался на этажи, осматривался в канцелярии, выдерживался в приемных. Через два часа Марч стал похож на беспрестанно поднимаемый лифт, причем любопытные джентльмены надавливали кнопки вопросов, от которых ерошились волосы, а язык прилипал к гортани.
Люди в ливреях морщили лбы, вежливо склоняли парики, делали загадочные лица и шепотом обещали доложить.
* * *
Зала № 1
Встревоженный камер-лакей поспешно пробежал блестящую залу и ударился носом во что-то теплое. Нечто теплое, вылезши из-за бархатной портьеры, оказалось животом дежурного адъютанта майора Суффакса.
— Осмелюсь доложить, сэр.
Майор махнул рукой и с легкостью пыльцы одуванчика полетел к дверям.
Камер-лакей нагнал пыльцу и, заставив ее сесть в кресло времен Якова I, зашептал.
Майор Суффакс подпрыгнул в кресле.
— Не может быть, вы отвечаете за ваши слова, Паркер?!
Пронзительная трель звонка нарушила беседу.
— Ах, идите, я заболтался с вами. Помните, никому ни слова, иначе вам не сносить головы.
Паркер отступил на три шага, раздвинув по-лягушачьи ноги, согласно этикету, и задохнулся.
А задохнувшись, открыл глаза. В зале никого не было.
Зала № 2
В аванзале ордена подвязки, в малом дворике раздумий, висел густой шмелиный гул. Шелест юбок, прихрамывающий в реверансе, солидное поскрипывание лаковых сапог, звон тяжело ползающей сабли.
Придворные, разбившись на группы, беседовали, обсуждая прибытие принца Уэльсского.
Все стихло. Обе половинки входной двери с треском распахнулись, и два джентльмена во фраках раскланялись в ответ на мягкий гул приветствий.
Вслед за вошедшими в зал просочилось что-то неуловимое, даже оскорбительное. Это был маленький, бесплотный слух, пущенный кем-то в вестибюле. Стоящий на часах гвардеец после входа джентльменов только на полсекунды согнул голову в сторону фрейлины в черном.
Этого было достаточно.
Щеки фрейлины вспыхнули, в следующий момент ее подруга, ужаленная известием, отступила к окну.
Через две минуты новость всколыхнула ряды фраков.
Гвардейцы взяли на караул, двери в покои короля медленно раскрылись.
Вошедшие джентльмены обменялись взглядами.
