Конец вечной мерзлоты - [10]

Шрифт
Интервал

Приречного поселения, откуда ушла Милюнэ, ужJ больше не существует… Ехать ей в Марко-в0 — это слишком близко, да и больно много там дружков Армагиргина — тот же Черепак или купец Малков…

Оставался еще один родич — житель Ново-Ма-риинска, Тымнэро. К нему и придется отвезти бедную Милюнэ. А второй женой брать нет резона, хоть она и хорошая, работящая женщина. Детей пока у Теневиля нет, Раулена одна справляется, шьет одежду, готовит еду…

Приняв решение, Теневиль успокоил женщин и начал готовиться к дальней дороге.

Армагиргин прослышал о его намерении и призвал к себе.

Не любил Теневиль ходить в ярангу, поставленную впереди всего стойбища.

Армагиргин сидел у полога и скоблил ножом оленью ногу.

— А Милюнэ?

— Милюнэ едет к своему родичу в Ново-Мариинск.

— Это кто же у нее там родич?

— Тымнэро.

— Этот нищий рыбоед? Да она там подохнет с холоду на второй же день приезда.

— Найдет себе работу, — так же не повышая голоса, отвечал Теневиль. — У тангитанов на рыбалке постирать да убрать… Поселок большой, неужто для одной женщины работы не будет?

— Да первый же тангитан повалит ее в постель! — убежденно, с каким-то жалостным стоном проговорил Армагиргин. — Среди белых, выморочных русских баб она будет лакомым кусочком, и всяк будет на нее зариться! Чем на такое толкать родственницу, взял бы уговорил перейти в мою ярангу.

— Сам же знаешь, — не хочет она к тебе. Теневиль слушал и дивился тому, что хозяин стойбища иной раз даже сдерживает голос. Почему он не кричит, не грозит, не говорит, что сгноит Теневиля и всех его родичей в дальнем стойбище, заморозит в дырявой нечиненой яранге?

— Хочу тебе дать добрый совет, — заговорил Армагиргин вкрадчиво и доверительно. — Нынче не время в Ново-Мариинск ездить. Похоже, среди тангитанов большая драка назревает. Худо будет тем, кто попадется под их горячую руку. Жалеть да рассматривать не будут, кто под пули да под казацкие сабли попадет.

— С чего бы им драться между собой? — подозрительно вглядываясь, стараясь угадать истинную цель увещевания, спросил Теневиль.

— Так и быть, скажу тебе тайну, — Армагиргин придвинулся к пастуху, понизил голос почти до шепота. — Свалили Солнечного владыку!

Теневиль, пораженный этой новостью, огляделся в чоттагине. У самого входа, возле очага, копошились жены Армагиргина,

— Как же это случилось?

— Черепак говорит — свалили его насильно, — сообщил Армагиргин. — Злые люди.

— Пришельцы?

— Свои же соплеменники, тангитаны, — махнул рукой Армагиргин. — Так что сейчас в Ново-Мариинск ехать опасно.

В большом сомнении вышел Теневиль из яранги Армагиргина.

Весеннее стойбище было оживленно — из яранги в ярангу спешили люди, ребятишки играли возле высокого, вкопанного в снег столба, пытаясь забросить на его вершину чаат. Чинили расслабившиеся за зиму нарты, меняли деревянные полозья на металлические, чтобы можно было ездить по талому снегу, мокрой тундре и каменистым осыпям.

Если промедлить, придется отказаться от поездки в Ново-Мариинск — солнце топит снег, съедает нартовую дорогу.

Возле своей яранги Теневиль остановился.

И тут-то догадался он, отчего Армагиргин был не то что мягок и ласков, а нерешителен и больше полагался на силу слов, нежели кулаков своих.

Если в царском стойбище Петербурге власть перешла к бедным, то, быть может, в уездном центре Ново-Мариинске… А кто еще беднее Тымнэро да тамошних чуванцев-каюров?

Теневиль быстро вошел в чоттагищ своей яранги и громко сказал:

— Собирайся, Милюнэ! Завтра на рассвете едем в Ново-Мариинск!

Глава третья

Весной и летом 1917 года буржуазный Камчатский областной комитет стал активно готовиться к первому областному съезду представителей населения. На нем предполагалось избрать постоянный областной комитет, областного комиссара, обсудить вопросы экономической жизни. Буржуазия Северо-Востока стремилась закрепиться у власти, используя демократические формы представительства…

Сборник "Время. События. Люди". Магадан, 1967

С властью в Ново-Мариинске творилось что-то непонятное. С одной стороны, существовал комитет, который собирался чуть ли не каждый день, Тымнэро, проходя мимо здания уездного правления, часто слышал возбужденные голоса. Явственно различался пронзительный, лисий говорок Ивана Тренева. С утра до позднего вечера бегал он по единственной улице Ново-Мариинска. Красный бант на рукаве давно снял, зато завел специальный мешок из нерпичьей кожи для бумаг. По вечерам у нет по-прежнему собирались торговые люди Ново-Мариинска и громко кричали охрипшими пьяными голосами…

Иногда захаживал к Тымнэро Петр Васильевич Каширин. Без шапки ходил он берегом лимана к кладбищу. Оттуда сворачивал к яранге, Тымнэро.

Он жадно пил заваренный спитым чаем кипяток и жаловался:

— Погубят они Чукотку, эти говоруны! Слышь, о чем запели? Товару в нонешний год Владивосток не даст, с Камчатки тоже нечего ожидать. Вот и хотят американцев призвать и наладить с ним и торговлю на все — и на пушнину, и на оленей, и даже на землю…

— Да как можно землю цродавать-то? — с сомнением спросил Тымнэро, представляя, как американцы торгуют у него пропитанную рыбьим жиром вонючую налипь в яме для тухлой рыбы.


Еще от автора Юрий Сергеевич Рытхэу
Хранитель огня

Во второй том избранных произведений Ю.С. Рытхэу вошли широкоизвестные повести и рассказы писателя, а также очерки, объединенные названием "Под сенью волшебной горы", - книга путешествий и размышлений писателя о судьбе народов Севера, об истории развития его культуры, о связях прошлого и настоящего в жизни советской Чукотки.


Сон в начале тумана

4 сентября 1910 года взрыв потряс яранги маленького чукотского селения Энмын, расположенного на берегу Ледовитого океана. Канадское торговое судно «Белинда» пыталось освободиться от ледяного плена.Спустя некоторое время в Анадырь повезли на нартах окровавленного человека, помощника капитана судна Джона Макленнана — зарядом взрывчатки у него оторвало пальцы обеих рук. Но когда Джон Макленнан вернулся на побережье, корабля уже не было — моряки бросили своего товарища.Так поселился среди чукчей канадец Джон Макленнан.


Под сенью волшебной горы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Когда киты уходят

В книгу известного советского писателя вошли произведения, которые составляют как бы единое целое: повествование о глубоких человеческих корнях современных культур народов Чукотки, прошедших путь от первобытности к зрелому социализму.От древней легенды о силе человеческого разума до сегодняшних проблем развития самобытного хозяйства и искусства эскимосов и чукчей, о сложных судьбах людей Севера, строящих новую жизнь на Крайнем Северо-Востоке, рассказывают произведения Юрия Рытхэу, вошедшие в сборник "Полярный круг".


Чукотская сага

Впервые этот сборник был выпущен в 1953 году и назывался «Люди нашего берега».В его состав вошли рассказы: «Окошко», «Люди с того берега», «Тэгрынэ летит в Хабаровск», «Анатолий и Инрын» (новое название «Товарищ»), «Трубка мира», «Старый Мэмыль смеётся последним», «На шхуне «Мэри Сайм»», «Новогодняя ночь» (новое название «Рождественская ночь»), «Судьба человека», «Соседи на десять суток».В этот сборник включены новые рассказы: «Двадцать банок сгущёнки», «Пять писем Вали Крамаренковой», «Последняя яранга», «Песня о двух ветрах».Рисунки Т.


Полярный круг

В книгу известного советского писателя вошли произведения, которые составляют как бы единое целое: повествование о глубоких человеческих корнях современных культур народов Чукотки, прошедших путь от первобытности к зрелому социализму.От древней легенды о силе человеческого разума до сегодняшних проблем развития самобытного хозяйства и искусства эскимосов и чукчей, о сложных судьбах людей Севера, строящих новую жизнь на Крайнем Северо-Востоке, рассказывают произведения Юрия Рытхэу, вошедшие в сборник «Полярный круг».


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.