Конец света - [12]

— Вера! Ну что ты говоришь? Как это ты могла уснуть, а он в это время ни с того ни с сего вдруг умереть?

Заинтригованный Жора Овсянников подошел ко мне сзади и приложил ухо к трубке так, чтобы ему тоже было слышно, что лепечет несчастная Вера.

Я еще и не сообразила, что ей в данной ситуации посоветовать, а Жора командным голосом безаппеляционно заявил:

— Ты меня слышишь, Вера?

— Д-да. А кто это?

— Это Георгий Овсянников, старший следователь УВД. Ничего не трогай до нашего приезда. Мы с Полей выезжаем. Ты хорошо все поняла?

— Угу-у… — и Вера зарыдала в трубку.

Через несколько минут мы были в ее квартире.

Порядок в жилище не нарушен. Следов насилия или ограбления тоже. Все вещи, судя по первому взгляду, на своих местах. Не считая разбитого фужера у кресла, в котором сидел покойник.

Рыдающая Вера, постаревшая разом на добрый десяток лет, кинулась мне на шею.

— Поленька-а!! Что теперь будет? Что будет-то, Господи.

В таких случаях истерику, по моему глубокому убеждению можно остановить только одним способом. Я так и поступила:

— Прекрати немедленно реветь! — Рявкнула я на подругу. — Где у тебя валерьянка или корвалол?

Вера безвольно махнула рукой в сторону кухни.

— Т-там. В шкафу.

Я быстро накапала подруге валерьянки, дала ей ее выпить и усадила на диван.

— А теперь рассказывай все по порядку.

Вот тогда она и попросила, чтобы мы с Ольгой ей помогли. И это, как я уже говорила, несколько задело Жорино самолюбие.

Он, хмыкнув, принялся внимательно изучать обстановку.

На журнальном столике распечатанная бутылка вина, пустой фужер, фрукты в вазе.

В комнате витал запах горького миндаля.

Мужчина сидел, неестественно откинув голову. Левая его рука была опущена вдоль тела. Цвет лица синюшный. В уголках рта пена.

В том, что мужчину отравили, не было, как я уже говорила, никакого сомнения.

И как это не дико для меня подумать, но вывод напрашивался сам собой: его отравила Елушкина.

— Поленька, ты мне веришь? Я заснула. А когда проснулась, он оказался мертвым. Я даже ничего и не трогала, честное слово. Вся надежда на вас с Ольгой, — как заведенная повторяла Вера.

— Вот и хорошо, что не трогала. Разберемся. Успокойся, — спокойно заявил Жора, взяв в руки трубку телефона.

Оперативная бригада приехала через несколько минут.

Пока они занимались своими непосредственными обязанностями, я и попыталась дозвониться Ольге. Ее телефон был занят, и я в сердцах бросила трубку. Нашла время трепаться. Хотя, может быть, именно в этот самый момент Ольга безуспешно пытается дозвониться в мою квартиру.

Через несколько минут я повторила попытку. Вновь безуспешно. Ольгин телефон все еще был занят. Вот ведь незадача!

На вопросы оперативников Вера отвечала также путанно и неразборчиво. Оно и понятно. Представляю, что она сейчас ощущает.

— Вы ее арестуете? — тихо поинтересовалась я у своего бывшего мужа.

— Поленька, до выяснения обстоятельств смерти этого человека мы вынуждены ее задержать.

— Жорочка, солнышко ты мое. Пусть ребята твои еще пофотографируют. Или там еще что-нибудь поделают. Ну, словом все, что в этих случаях положено. Дай мне хоть поговорить с ней немного. Мне, как подруге она внятнее все сумеет рассказать. Я просто уверена, что она тут вовсе ни при чем. Ее же просто подставили. Это же ясно, как божий день.

Жора пожал плечами:

— Только десять минут. Ты сама прекрасно знаешь, какой у нее родственничек. Ты же знаешь, что пословица: «Скажи мне, кто твой друг… а уж родственник и тем более».

Тут Жора осекся.

— Прости, Поля, я не хотел. Поговорите, конечно. Только недолго.

Мы ушли с Верой на кухню. Оперативники подчинились Жориной воле и несколько минут нас не беспокоили.

Есть ли у Веры враги, она не знала. Да и я тоже предположить даже не могла, что у такой умной, серьезной и доброй девушки могут быть враги. Хрень собачья. Не то спрашиваю.

Про врагов своей сестры и ее мужа тоже ничего сказать она не могла. Абсурд, конечно. Но кто знает, в каком именно месте надо искать кончик нити, за которую надо тянуть? Чем черт не шутит?

— Вера, а ты давно его знаешь?

— Н-нет. Мы вчера с ним познакомились. На базаре. Он за мной стоял. С девушкой разговаривал. Я даже подумала, что это его девушка. Во всяком случае, мне показалось, что они давно знакомы. А потом я купила помидоры и ушла. Он догнал меня у самых ворот и предложил донести сумку. И мы познакомились. И, кажется, понравились друг другу. Он меня проводил. А сегодня мы с ним договорились по телефону, и он пришел в гости. И вино принес. Мы с ним выпили. Больше я ничего не помню.

О своем новом приятеле Вера располагала весьма скудной информацией. Она знала только, что зовут его Гошей. И все. Фамилию спросить она не удосужилась. Да и странно было бы, если бы, знакомясь с молодым человеком, она спросила про фамилию. Где он жил, она тоже не знала. А девушку, с которой он разговаривал, зовут Алевтиной. Высокая, светловолосая, стрижка каре. И родинка, крупная такая, на шее с правой стороны.

Мало, очень, надо заметить мало, Верунчик.

Ситуация не из приятных. Неопознанный труп. Единственный человек, который на момент смерти находился в данной квартире — моя подруга Вера Елушкина.