Конец игры. Биография Роберта Фишера - [46]
Бобби чувствовал себя марионеткой в чужих руках и в Москве, и в Портороже, и 400 долларов, полученные за целый месяц труда в межзональном турнире («Каждая партия в шахматы — это как пятичасовой экзамен», — говорил он.) его разочаровали. Тот факт, что он стал международным гроссмейстером и мог бороться за титул чемпиона мира, придавал его труду некоторую завершенность, но Бобби начал сильно сомневаться, что шахматами можно зарабатывать на жизнь. В СССР шахматные мастера жили комфортно, получая поддержку от государства, но разве мог обычный шахматист жить на призовые деньги. В США было несколько профессиональных шахматистов, но никто из них не полагался исключительно на призовые. Хлеб насущный они зарабатывали, давая сеансы, уроки, создавая гостиные, продавая шахматные комплекты и путем написания книг и журнальных статей, больших доходов не приносивших.
Это была жизнь без гарантий.
Бобби встретили в аэропорту «Айдлвайл» (впоследствии переименованном в международный аэропорт Джона Ф. Кеннеди) его мать, сестра Джоан и Норманн Монат, редактор из Симон & Шустер, почти подготовивший первую книгу Бобби с его комментированными партиями, названную «Партии Бобби Фишера». «Худой, как щепка», — произнесла Регина при виде знаменитого сына, и едва не заплакала. Все четверо загрузились в лимузин и по дороге в Бруклин Монат рассказывал Бобби о книге, спрашивая, не стоит ли чуть задержать ее выпуск, дабы включить еще и партии из межзонального. В своей оригинальной концепции книга должна была содержать тринадцать партий и имела рабочее название «Тринадцать партий». Идея была в том, чтобы упор сделать на выступлении Бобби в чемпионате США 1957 года, причем все партии из него давались с примечаниями тинэйджера. Позднее добавили «Партию столетия» из 1956 года. При включении партий межзонального турнира книга приобретет необходимую солидность, и, вероятно, будет дороже стоить. Даже с партиями межзонального объем книги составлял всего 96 страниц. «Тринадцать партий», если она оставалась в прежнем варианте, по объему едва превышала бы брошюру.
По прибытии в Линкольн-плейс Бобби взлетел к себе через три лестничных пролета, распаковал сумку, отдал матери шарф, купленный в Брюсселе («Выглядит по-континентальному», — коротко бросил он, когда она его примеряла) и спустя двадцать минут вышел из дома. Монат подвез его к дому Коллинза, и через несколько секунд Бобби и Джек уже анализировали его партии из турнира. Бобби оставался у него долго, вскоре начали прибывать гости, чтобы поздравить его, что-то съесть и обсудить поражения от Бенко и Олафссона. Вечер увенчала дюжина пятиминуток, сыгранных Бобби почти со всеми из присутствующих, по очереди.
С опозданием на несколько дней Бобби пошел в «Эразмус»-школу, и поскольку пять курсов были особенно трудными — с каждым из них была связана необходимость сдавать еще и регентские экзамены, он очень быстро отстал. Но школьные преподаватели отнеслись к нему более чем мягко, и вместо критики ввиду посредственности некоторых его работ наградили золотой медалью за то, что он стал самым молодым гроссмейстером в истории шахмат. Кроме того, о Бобби рассказала школьная газета «Датчмен», укрепив его статус школьника-знаменитости.
Через шесть дней после возвращения Бобби в США маршалловский клуб осуществил свое намерение и организовал в его честь прием, на котором присутствовало более ста гостей. Президент клуба д-р Эдуард Ласкер приветствовал всех, а затем приступил к длинному перечислению достижений Бобби, к чему сам виновник торжества остался вполне равнодушен. Он играл в это время в быстрые шахматы на боковом столике с несколькими молодыми мастерами.
Наблюдать за тем, как Бобби играет блиц, само по себе было интересно, даже если отставить в сторону глубину партий. Для него такая игра была подобна уличному баскетболу: допускался «звон». За доской, играя блиц, Бобби был в своей стихии, как Майкл Джордан, взмывающий к кольцу. Он щелкал костяшками пальцев и начинал веселую стратегию запугивания:
«Кого ты хочешь обыграть? Меня?!»
«Хрусть! Цап!»
«Да я тебя раздавлю, раздавлю!»
[С фальшивым русским акцентом) «Ты есть таракан. Я — слон. Слон наступай на таракан».
Он поднимал фигуру и едва ли не метал ее на нужное ноле, словно дротик в глаз быка; и она, как заколдованная, опускалась ровно в центр клетки. У него были длинные, проворные пальцы, и когда он делал ход, рука сбрасывала фигуру с изяществом пианиста, исполняющего классическое произведение. Если он делал слабый ход, что случалось нечасто, то выпрямлялся, втягивал воздух, а затем издавал звук, похожий на шипение змеи. В нескольких случаях, когда он проигрывал, то толкал с негодованием фигуры в центр доски, его ноздри раздувались, словно от дурного запаха. Он утверждал, что может определить силу игрока по тому, как тот передвигает фигуры. Слабые обращались с ними неловко и неуверенно, сильные действовали уверенно и изящно. Иногда в пятиминутке Бобби вставал и уходил к автомату с содовой, покупал себе безалкогольный напиток и возвращался к столику, «потеряв» 2–3 минуты. И всё равно выигрывал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».