Конь-беглец - [21]
С сосны, под которой сидел Колька, упала, сухо стукнулась о землю взъерошенная, перезрелая шишка. Колька вздрогнул, вскочил и повернул было обратно: «Домой, домой, домой!» Да издалека, из тишины бора донесся еще один внезапный звук. Протяжный, хрипловатый и, как почудилось, похожий на ржание лошади.
— Сивко! Ау! Ого-го! Ого-го! — закричал и мальчик.
От этого крика по просторам бора прокатился долгий звон. Прокатился, угас, а того, первого, звука больше не повторилось. И все же Колька решил: там, в бору, ржал Сивый. И он не так уж далеко теперь; может, даже стоит на месте, Кольку дожидается.
Дальнейший бег по следам был чуть ли не полетом. Коротким полетом, потому что бор как-то сразу кончился. Колька выскочил на его светлую границу.
Впереди простиралась покинутая в прошедшие времена широченная лесосека. Там торчали груды древесного хлама, облезлые пни, чернели пепелища от потухших костров. Почва меж пней изрыта, искорежена мощными тракторами-тягачами, и в этаком хаосе след Сивого шел то на виду, то исчезал. Колька, рискуя обрушиться, обдирая колени, ладони вскарабкался на высокий ворох сушняка. Отсюда лесосека просматривалась до ее дальнего края. Там сиротливо торчало несколько уцелелых сосен, за ними что-то зеркально поблескивало. Должно быть не раз вспомянутая Колькой речка.
А еще не очень от речки далеко стоял какой-то домик. Колька сполз с вороха, побежал туда. Когда же приблизился, то увидел, что домик совсем и не домик, а брошенный лесорубами вагончик-теплушка. Вагончик на бревнах-полозьях, обшитый потемнелыми от дождей, от вьюг шершавыми досками. В зимние сезоны лесорубы таскали его за собой трактором, от долгой службы он обветшал, порасшатался, и, отбывая на новое, очередное место, лесорубы, наконец, оставили вагончик здесь в одиночестве, в пустоте. В отъезд из него захватили и железную печку с трубою, и вынули оконную раму, увезли, сняли с петель не очень широкое дверное полотно.
Ободранный, кособокий вагончик выглядел грустно. Только пламенно отцветающие вокруг него высокие заросли иван-чая немного скрашивали эту грусть, это запустение.
Но еще издали, еще на подходе Колька увидел: от порога вагончика, покачнув кусты иван-чая, метнулся кто-то быстрый, остроухий.
«Собака! Значит, где-то близко и люди!» — пронеслось в голове Кольки, он поспешно закричал, засвистал:
— Песик! Песик! Фьють, фьють!
Он поманил «песика» к себе, да тот безответно, бесшумно исчез за навалом пней и коряг.
Зато из другого места, откуда и никакого отклика не ожидалось, — прямо из вагончика-развалюшки, из темного дверного проема, загороженного лишь столбиками соцветий иван-чая, — вдруг послышалось призывное ржание коня. Послышалось куда явственней, чем недавно в бору.
Глава 13
В ОСАДЕ
Место, откуда шел зов коня, было настолько странным, неподходящим, что Колька сначала и ушам собственным не поверил. Но подкрался на цыпочках к дверному проему, заглянул внутрь, воскликнул:
— Ой!
В душной, тесной полутьме вагончика, загораживая крупным телом узкое окошко, задом к порогу, к дверному проему, в самом деле стоял Сивый. Гривастую шею он извернул, блескучим, расширенным глазом скосился на Кольку, мелко-мелко дрожал.
— Сивушко! Да что хоть опять стряслось с тобою? Да зачем ты сюда-то забился? — не понимая ничего, сам голосом дрожащим заприговаривал Колька, пролез меж стенкой вагончика и между горячим боком коня, стал Сивого ласково похлопывать по шее, поглаживать по всей красивой голове.
Поглаживая, повторял:
— Ну что хоть ты? Ну что?
И Сивый в лад движению ладони тоже тихо покачивал головой, жалобно, негромко гугукал горлом, как бы пытался ответить, как бы старался рассказать о своих недавних приключениях, о своем теперешнем горестном положении.
Но разбираться во всем Кольке пришлось самому, и разобрался он в этом очень скоро.
Мальчик маленько поуспокоил коня и, помня об остроухом «песике», вернулся к зияющему вольным светом дверному проему. Там встал, и вот — не пришлось даже свистеть — «песик», а точнее, серый «псина» величиною чуть ли не с теленка, опять вымелькнул из зарослей иван-чая, опять скрылся в ближайшем коряжнике.
Следом проскочили еще серые тени.
У Кольки пошли мурашки по спине. Колька понял: «песики-собачки» здесь не при чем. Не было тут вовсе никаких собачек, — Сивого взяли в осаду волки! И не один, не два, — целая стая.
По всей вероятности, Сивый бежал от их погони, бежал, а когда стал выбиваться из сил, то увидел вот этот, без дверей, вагончик. И, чувствуя, что рано или поздно от волков ему не уйти, а на открытой местности без какой-либо защиты не отбиться, он, словно в знакомый сарай деревенский, и заскочил через порог в вагончик.
Там под копытами гремели, прогибались сосновые, пыльные половицы, там было тесно, зато теснота дощатых, грубых стенок надежно прикрыла Сивого от волчьих атак и с боков и с головы. А с тыла он мог и сам себя оборонить. Точно так же, как отлягнулся, оборонился на острове от страшных рогов одурелого лося!
И получалось: если Сивый и теперь жив, цел, то, выходит, волкам здесь он изначальный отпор дал успешно. Должно быть, наиболее настырному, который к двери вагончика сунулся первым, конь задними копытами врезал так, что волки прямой штурм отменили и перешли к долговременной, терпеливой осаде.
Лев Иванович Кузьмин (1928–2000) известен своими произведениями для детей всех возрастов. Есть у него рассказы для младших школьников, есть повести для школьников постарше, а есть произведения для совсем маленьких читателей – весёлые, озорные стихи и добрые, удивительно тёплые рассказы. Писатель обладал прекрасным художественным слогом, умел о самом простом рассказать ярко, образно, увлекательно. А сколько фантазии, выдумки в его стихах, какой простор для воображения!Книгу «Дом с колокольчиком», в которую вошли замечательные стихи и рассказы Льва Кузьмина, просто необходимо прочитать детям.
«Золотые острова» — новый сборник прозы известного в стране детского писателя Льва Кузьмина. Основные темы сборника — первая чистая детская любовь друг к другу, мир детский и мир взрослый в их непростых связях, труд и народные праздники на земле-кормилице, а также увлекательные приключения тех, кого мы называем «братьями нашими меньшими».
Повести и рассказы Льва Кузьмина адресованы читателям младшего школьного возраста.
Герои произведений Льва Кузьмина — деятельные ребята, готовые творить добро.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли две повести известного современного македонского писателя: «Белый цыганенок» и «Первое письмо», посвященные детям, которые в трудных условиях послевоенной Югославии стремились получить образование, покончить с безграмотностью и нищетой, преследовавшей их отцов и дедов.
«В джунглях Юга» — это приключенческая повесть известного вьетнамского писателя, посвященная начальному периоду войны I Сопротивления (1946–1954 гг.). Герой повести мальчик Ан потерял во время эвакуации из города своих родителей. Разыскивая их, он плывет по многочисленным каналам и рекам в джунглях Южного Вьетнама. На своем пути Ан встречает прекрасных людей — охотников, рыбаков, звероловов, — истинных патриотов своей родины. Вместе с ними он вступает в партизанский отряд, чтобы дать отпор врагу. Увлекательный сюжет повести сочетается с органично вплетенным в повествование познавательным материалом о своеобразном быте и природе Южного Вьетнама.
Так уж повелось испокон веков: всякий 12-летний житель Лонжеверна на дух не переносит обитателей Вельранса. А каждый вельранец, едва усвоив алфавит, ненавидит лонжевернцев. Кто на уроках не трясется от нетерпения – сбежать и проучить врагов хорошенько! – тот трус и предатель. Трясутся от нетерпения все, в обеих деревнях, и мчатся после занятий на очередной бой – ну как именно он станет решающим? Не бывает войны без трофеев: мальчишки отмечают триумф, срезая с одежды противника пуговицы и застежки, чтоб неприятель, держа штаны, брел к родительской взбучке! Пуговичная война годами шла неизменно, пока однажды предводитель лонжевернцев не придумал драться нагишом – позора и отцовского ремня избежишь! Кто знал, что эта хитрость приведет затянувшийся конфликт к совсем не детской баталии… Луи Перго знал толк в мальчишеской психологии: книгу он создал, вдохновившись своим преподавательским опытом.
Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.