Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи - [135]

Да, нашему времени выпала неблагодарная доля поставить точку в трагической судьбе последнего русского Царя, история, которая за восемьдесят лет обросла вымыслами, легендами, ложью, всевозможными фальсификациями, слухами, порождёнными недостаточностью точных сведений и умышленной дезинформацией. Обретение истины – это величайшая историческая ответственность, возложенная ныне Правительством России на Комиссию в целом и на каждого её члена персонально.

И я, как член Комиссии, понятно, несу также свою долю нравственной ответственности за то решение, которое будет вынесено Комиссией на основании её пятилетней деятельности. Я несу моральную ответственность не только перед собственной совестью, но и перед членами организации, которую я возглавляю, перед русской эмиграцией, среди которой у меня немало родных и друзей, вообще перед всеми, кто мне верит.

Исходя из вышеизложенного, а также основываясь на известном мне существующем разномыслии в разных слоях общества, как российского, так и зарубежного, считаю, что Комиссия должна рядом с заключениями медицинской экспертизы ответить на вопросы, которые волнуют широкую и здравомыслящую (это я подчёркиваю) общественность, с тем, чтобы в будущем Комиссию не обвиняли в поспешности или в «грехах» более тяжких.

Поэтому, с моей точки зрения, по крайней мере необходимо:

1. Аргументированно доказать, что в подвале дома Ипатьева 17 июля 1918 года была полностью умерщвлена Царская Семья и лица, находившиеся с ней в заточении (особенно в связи с тем, что останки двух жертв не обнаружены). Это крайне важно и для того, чтобы раз и навсегда публично положить конец всем самозваным претензиям на Российский Престол.

2. Дать исчерпывающее заключение «Записке Юровского».

3. То же по всем вопросам, связанным с событиями 1979–1991 годов.

Приложение 41

Заявление А.К. Голицына

ЗАЯВЛЕНИЕ

Принимая выводы судебно-медицинской экспертизы в отношении подлинности останков, обнаруженных в Поросёнковом логу под Екатеринбургом, как достоверный факт (ибо по своей некомпетентности в вопросах медицинского характера не имею никакого права высказывать какую то ни было собственную точку зрения и уж тем более подвергать сомнению профессиональную осведомлённость и ответственность представителей научного мира), я согласен с тем, что основной этап работы по идентификации останков Комиссией завершён.

Однако такого же удовлетворения я не могу высказать в отношении вопросов исторического характера, сопутствующих событию, связанному с периодом тайного захоронения и сокрытия тел.

Эти вопросы на заседании Комиссии 3 декабря 1997 года были отнесены к «проблемам историческим», то есть в разряд несущественных, не связанных «со сроками завершения работы Комиссии», и поэтому в повестку дня 30 января 1998 года внесены не были. В то же время эти вопросы вообще не нашли отражения в материалах, представленных в Комиссию прокурором-криминалистом В.Н. Соловьёвым в качестве документов, завершивших работу следствия. Должен подчеркнуть, что в этих документах, с моей точки зрения, отсутствует следственно-криминалистический анализ и что они по своему содержанию представляют собою литературное изложение исторических событий по известным источникам, которые в основном соответствовали тем выводам, к которым пришло следствие.

Я во все годы работы Комиссии придерживался убеждения и его высказывал (мои письменные материалы от: 17 апреля 1994, 11 ноября 1995, 20 сентября 1997, 12 января 1998), что одновременно с заключением судебно-медицинской экспертизы Комиссия должна представить профессионально-убедительное заключение по тем вопросам, которые волнуют широкую общественность, как в нашем Отечестве, так и за рубежом, порождают сомнение и недоверие, с тем, чтобы в будущем была устранена всяческая возможность уязвлять Комиссию в недобросовестности и уж тем более в злонамеренности.

В связи с тем, что моя инициатива оказалась неэффективной, я должен с огорчением для себя и справедливости ради признать своё участие в работе Комиссии беспредметным. Моё присутствие никоим образом не способствовало устранению разномыслия в обществе, к которому я искренне стремился.

Как член Комиссии я подтверждаю своё доверие в отношении тех результатов, которые изложены в заключительном документе Судебно-медицинской экспертизы, считая в то же время, что вся полнота ответственности ложится также на конкретных представителей медицинских учреждений и Генеральной прокуратуры, этот документ составлявших.

В заключение позволю себе высказать соображение, которое с моей точки зрения могло бы стать предметом обсуждения. Я бы предложил разделить процесс перезахоронения останков на два этапа.

В нынешнем году, в дни трагических событий в Ипатьевском доме, перевезти останки в Москву и поместить их для временного пребывания с совершением церковного поминального церемониала в Ново-Спасском монастыре до 2000 года, то есть совершить символическое погребение останков, которые «с наибольшей вероятностью являются останками Императора Николая II, Его Семьи и их верных слуг».

За предстоящее время до нового тысячелетия провести все необходимые исследования, с учётом всех разумных возражений и сомнений в тесном контакте с Российской зарубежной экспертной комиссией, которую возглавляет П.Н. Колтыпин-Валловский.