Комсомол имени Летова - [41]

Во время одной такой поездки Леха гневно описывал увиденное недавно по телевизору. Оказывается, молодые путинские жополизы устроили пикетирование Большого Театра, протестуя против оперы «Дети Розенталя» по мотивам произведений Владимира Сорокина. Дескать, нельзя произведения порнографа показывать. Вряд ли в опере на самом деле была хоть какая-то порнография, но «идущие» давно объявили себя цензорами и уничтожали неугодные им книги, в том числе, и коммунистические как «нанесшие вред России».

«Там еще мужик есть бородатый такой мерзотный. Громче всех в мегафон заряжает «Сорокин — калоед!», как будто сам говна нажрался. Как бы хотелось в него чем-нибудь кинуть!» — негодовал Кудрявый. «Его зовут Михаил Мясоедов!» — уточнил с заднего сиденья всезнающий Бегемот. Хоть Мясоедов, хоть Калоедов, а навестить младопутинистов нужно было непременно, и дело тут не в творчестве Сорокина. Просто враги доступны как никогда.

Изначально планировалось просто развернуть баннер «Путинюгенд, не вам судить!» и разбросать соответствующие листовки. Естественно, мы были готовы к принималову, ибо кремлядь всегда усиленно охраняют. И что же? Собираемся на «Тверской», приходим на заявленный чуть ли не круглосуточным пикет против «калоеда». И видим… два здоровенных стенда с темными надписями, поносящими Сорокина, «Идущие вместе», пасшиеся неподалеку в мизерном количестве, как-то быстро прекратились в «бегущих подальше». Подходим к оставленным врагами конструкциям и валим их на пол. «Рвите эту херню!» — ревет Цезарь, к чему и приступаем. Берцы и гриндера безжалостно топчут агитацию дебилов, Ваня Баранов кромсает один из их баннеров ключами. «Порнография не в книгах, порнография в Кремле!» — скандируем мы. При появлении ментовских машин сворачиваем свой баннер и без потерь разбегаемся. Обильно разбросанные листовки не дадут усомниться в нашей причастности. Вечером по телевизору показывают не пикет путинюгенда, а нашу контракцию. Красота, да и только!

На нашу следующую акцию меня вдохновила «Антология современного анархизма и левого радикализма», изданная «Ультра. Культурой» и бывшая в то время настольной книгой почти всей основы АКМ. В этой замечательной подборке есть заметка Стюарта Хоума о британской группе «Классовая война», издававшей одноименную газету. Самыми крутыми их акциями были демонстрации в богатых кварталах с баннерами в духе «Узрите своих будущих палачей!». На собрании московского комитета мы решили: надо бы напомнить, что мы не только против Путина, но и против буржуев, интересы которых он представляет.

Дата подобралась очень легко — 22‑е апреля, день рождения Ильича. С местом вышло сложнее. Понятно, что нужно идти на ставшую нарицательной Рублевку. Поначалу я поехал на разведку в поселок Рублево, но он оказался абсолютно рабоче-крестьянским. Но кто ищет, тот всегда найдет. Идеальным местом оказался коттеджный поселок Черепково (ныне Екатериновка), расположенный недалеко от гипермаркета «Рамстор» (ныне «Европарк»). Туда ходит общественный транспорт, автобус № 626 идет практически от моего тогдашнего дома. Ну, и от метро «Крылатское» несложно добраться. Главная проблема в том, что это частная территория и свободного прохода нет. Но, понаблюдав за воротами, я понял, что они открываются при въезде и выезде машин. Охрана, конечно, есть, но кого и когда она смущала?

В назначенный день пришлось забить на школу. Когда ты учитель, это сделать несколько труднее, но вариантов не было. Идти на такую акцию в неуклюжем преподском костюме смерти подобно, и если он пострадает от недругов, другого у меня нет. Поэтому отмазываюсь на работе загодя. Встречаю камрадов и журналистов на «Крылатском». Цезаря сегодня не будет. А так явка годная, даром что будний день. Еду на место со съемочной группой НТВ, объясняя по дорою суть мероприятия. Эльхан Мирзоев — приятный и честный парень. Несколько лет спустя мы с ним будем ночевать в одной камере в ОВД «Китай-город», но это уже совсем другая история.

Остальные в ожидании бродят по гипермаркету. В условленное время все собираются на фуд-корте. Выдвигаемся к объекту, встаем невдалеке от ворот и долго ждем въезжающую или выезжающую машину. Рассуждаем о том, что делать, если на нас натравят собак. В теории, на них действуют газовые баллончики, которые у некоторых с собой. Но Женственный уверяет, что от собак нужны специальные. Оптимизма это не прибавляет. «У них там, наверное, крепостные есть!» — выдает Гевара. «Главное, чтобы мы сегодня в их число не попали!» иронизирую я, и тут к воротам подъезжает иномарка. Заветные двери открываются, все, не теряем ни секунды!

Залетаю в поселок одним из первых. Тишина, нарушаемая только пением птиц, вдалеке золотится купол церкви. Редко посаженные сосны и огромные коттеджи, да какие там коттеджи — дворцы и замки! «Буржуи, помните Ленина!» — Кудрявый разрывает зарядом эту тишь, гладь да божью благодать. Разворачиваем флаг АКМ и баннер «Не забывайте Ленина, господа!» (на этом юбилейном варианте настоял Цезарь, хотя я хотел про будущих палачей). «Ваша роскошь — нищета миллионов!», «Мир хижинам, война дворцам!», заряд идет за зарядом под треск фаеров. Одинокий охранник на входе не сразу понимает, что к чему, и запоздало пытается ухватиться за баннер. Но куда там, только кепку роняет а мы идем дальше.