Коммунистические государства на распутье - [92]

Шрифт
Интервал

Филип Е. Юрэн

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ КОММУНИСТИЧЕСКИМИ ГОСУДАРСТВАМИ

В начале 60-х годов экономические отношения между коммунистическими государствами представляли собой парадоксальное сочетание надежд и разочарований. «Основные принципы международного социалистического разделения труда», одобренные в Москве в июне 1962 года, явились новой программой коммунистического экономического сотрудничества. Этот документ имел в основном чисто практическое значение и явно был призван заложить фундамент для быстрого достижения экономического единства. В первом абзаце в привычных выражениях была сформулирована коммунистическая точна зрения: «Мировая социалистическая система представляет собой социальное, экономическое и политическое содружество свободных, суверенных народов, идущих по пути социализма и коммунизма, объединенных общностью интересов и целей, нерушимыми узами международной социалистической солидарности»[239].

Тем не менее советско-китайские экономические отношения в это же время быстро ухудшались. В середине 1960 года из Китая были отозваны советские технические специалисты, после чего китайцы стали по-иному рассматривать международное разделение труда. В начале 1964 года они писали:

«Во имя «международного разделения труда» руководители Коммунистической партии Советского Союза выступают против проведения братскими странами политики строительства социализма своими собственными силами и пытаются превратить их в экономические придатки. Они пытались заставить те братские страны, которые являются сравнительно отсталыми в экономическом отношении, отказаться от индустриализации и стать для них источниками сырья и рынками сбыта товарных излишков… и они стали проводить политику ограничений и дискриминации в торговле с Китаем»[240].

Сопоставлять эти цитаты и сравнивать желаемое с достигнутым в такой безоговорочной форме в известном смысле несправедливо. Тем не менее в этом парадоксальном положении заключена суть коммунистической проблемы нынешнего и последующих десятилетий. Велик разрыв между пределами, до которых простирается коммунистическая теория, и возможностями коммунистических государственных деятелей, и нигде это не проявляется более отчетливо, чем в области экономических отношений.

Коммунистические правительства осуществляют власть над территорией, очень неоднородной в географическом отношении. Продвигаясь от 17-й параллели во Вьетнаме к северу через Китай, пересекая Внутреннюю Азию на север — в глубь Сибири, повернув затем на запад, через Украину и страны так называемого «осколочного пояса» Восточной Европы[241], мы пройдем через районы, сильно отличающиеся друг от друга в физико-географическом и культурном отношении. Проделав этот путь, мы должны будем еще пересечь Атлантический океан и попасть в субтропическую Кубу, чтобы охватить весь коммунистический мир. Любой «величественный замысел» для этого множества государств потребует какого-то времени для его претворения в жизнь, даже если он задуман и осуществляется под руководством самых опытных и умелых государственных деятелей.

Экономические связи, которые должны лечь в основу проектируемого замысла, сложны и запутанны. Но не существует ни единой советской точки зрения и, конечно уж, единой коммунистической концепции, а есть множество различных точек зрения на этот комплекс проблем. Те, кто практически занимается торговлей, — работники коммунистических торговых объединений — страдают под бременем установок, исходящих как от теоретиков, так и от политиков. Ученые-экономисты, одолеваемые техническими трудностями, сопряженными с социалистической торговлей, пытаются совладать с основными коэффициентами и формулами прибыльности внешней торговли. Идеологи трудятся над разработкой понятия мирового содружества коммунистических государств, а политики заботятся о том, чтобы продолжали существовать и укрепляться механизмы власти, которыми они управляют. Все их точки зрения в совокупности составляют форму, содержание и направление коммунистической внешнеэкономической политики.

Динамизм коммунистического мира еще больше усложняет стоящую перед коммунистами задачу. Международная экономическая система, существовавшая при Сталине, подверглась анализу, и были твердо определены задачи на будущее. Однако нынешнее положение напоминает калейдоскоп, общая картина все время меняется, поскольку все части этого огромного географического района и все живущие в нем исполняют свои роли исходя из местных условий и частных интересов.

Международные экономические проблемы коммунистического мира, по-видимому, распадаются на две основные категории. К первой категории относятся те проблемы, в которых преобладают политические моменты, а трудности вытекают из несходства характера и целей различных государств. Вторая категория включает проблемы, связанные с созданием необходимых инструментов (например, банков и систем цен), предназначенных для обеспечения экономического сотрудничества в широких масштабах. Межгосударственные проблемы, несомненно, имеют наиболее важное значение, поскольку при наличии политической решимости удовлетворительные технические методы и формы деятельности в конце концов можно найти. Тем не менее технические аспекты коммунистической экономической теории и практики создают серьезные препятствия для успешного продвижения в направлении экономической интеграции.


Рекомендуем почитать
Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 2

Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) – видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче – исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.


Конец длинного цикла накопления капитала и возможность контркапитализма

Системные циклы накопления капитала определяют тот глобальный контекст, в котором находится наша страна.


Сэкигахара: фальсификации и заблуждения

Сэкигахара (1600) — крупнейшая и важнейшая битва самураев, перевернувшая ход истории Японии. Причины битвы, ее итоги, обстоятельства самого сражения окружены множеством политических мифов и фальсификаций. Эта книга — первое за пределами Японии подробное исследование войны 1600 года, основанное на фактах и документах. Книга вводит в научный оборот перевод и анализ синхронных источников. Для студентов, историков, востоковедов и всех читателей, интересующихся историей Японии.


Оттоманские военнопленные в России в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

В работе впервые в отечественной и зарубежной историографии проведена комплексная реконструкция режима военного плена, применяемого в России к подданным Оттоманской империи в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. На обширном материале, извлеченном из фондов 23 архивохранилищ бывшего СССР и около 400 источников, опубликованных в разное время в России, Беларуси, Болгарии, Великобритании, Германии, Румынии, США и Турции, воссозданы порядок и правила управления контингентом названных лиц, начиная с момента их пленения и заканчивая репатриацией или натурализацией. Книга адресована как специалистам-историкам, так и всем тем, кто интересуется событиями Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., вопросами военного плена и интернирования, а также прошлым российско-турецких отношений.


«Феномен Фоменко» в контексте изучения современного общественного исторического сознания

Работа видного историка советника РАН академика РАО С. О. Шмидта содержит сведения о возникновении, развитии, распространении и критике так называемой «новой хронологии» истории Древнего мира и Средневековья академика А. Т. Фоменко и его единомышленников. Подробно характеризуется историография последних десятилетий. Предпринята попытка выяснения интереса и даже доверия к такой наукообразной фальсификации. Все это рассматривается в контексте изучения современного общественного исторического сознания и тенденций развития науковедения.


Германия в эпоху религиозного раскола. 1555–1648

Предлагаемая книга впервые в отечественной историографии подробно освещает историю Германии на одном из самых драматичных отрезков ее истории: от Аугсбургского религиозного мира до конца Тридцатилетней войны. Используя огромный фонд источников, автор создает масштабную панораму исторической эпохи. В центре внимания оказываются яркие представители отдельных сословий: императоры, имперские духовные и светские князья, низшее дворянство, горожане и крестьянство. Дается глубокий анализ формирования и развития сословного общества Германии под воздействием всеобъемлющих процессов конфессионализации, когда в условиях становления новых протестантских вероисповеданий, лютеранства и кальвинизма, укрепления обновленной католической церкви светская половина общества перестраивала свой привычный уклад жизни, одновременно влияя и на новые церковные институты. Книга адресована специалистам и всем любителям немецкой и всеобщей истории и может служить пособием для студентов, избравших своей специальностью историю Германии и Европы.