Коммунист - [13]
На полу хохотал и плевался кровью раненый.
Через секунду поезд на полном ходу врезался в баррикаду и сошел с рельсов.
Борисов не удержался на ногах — упал и ударился головой о железный короб для угля.
8
Железная громада поезда высилась над насыпью, как тонущее в волнах судно. Вагоны завалились набок, стальные колеса по ступицы увязли в песке. Кругом валялось битое стекло. Отовсюду слышались крики и жалобные стоны.
Первыми из перевернувшегося поезда выбрались несколько красноармейцев.
И тут же упали, сраженные пулеметной очередью.
Пассажиры затаились, более не решаясь покинуть вагоны.
К поезду подошли несколько вооруженных человек, у одного из них было в руках черное знамя.
— Шестопалов, — испуганно прошептал кто-то из пассажиров.
Люди Шестопалова выгоняли пассажиров из вагонов. А вот и сам командир интернациональной анархистской бригады — толстый, лысый, мордастый, усы в поллица. Атаман Шестопалов.
— Граждане, — обратился к пассажирам Шестопалов. Голос его не удивление высок и пискляв, — те, кто добровольно сдаст имеющиеся ценности, оружие и провизию, будут отпущены с миром. Конечно, кроме большевиков.
Какая-то женщина в цветастом платке вздохнула с облегчением:
— Берите все, только не убивайте. Хочется жить очень.
Раненого достали из кабины машиниста. Он отчаянно ругался и бил рукой тех, кто ему помогал, стараясь дотянуться до их лиц.
— Больно, черти! Не шатайте!
Потом показал на поезд.
— Там два коммуниста. Убить надобно.
Его положили на траву.
Один из тех, кто его нес — коренастый, чернявый морячок в тельняшке, вытащил маузер из кобуры и двинулся к вагону.
— Убьем, убьем, — сказал он, успокаивающе.
Вошел в вагон и столкнулся лицом к лицу за Забелей. Поднял было маузер, но Забеля успел первым — схватил его за горло одной рукой, принял из другой руки маузер и аккуратно, не поднимая шума, положил на пол.
— Уходим, не прощаясь, — сказал Борисов и показал в сторону хвоста состава.
Они пошли через накренившиеся вагоны, ступая по битому стеклу и держась за сиденья. Но не прошли и двух шагов, как послышались выстрелы — шестопаловцы их заметили.
Послышался женский крик — попали в живот той женщине в цветастом платке, которая жить хотела.
Упала, застонала, забилась. Покачали головами бойцы интернациональной анархистской армии — эх, вот какая незадача. Надо бы добить, чтобы не мучилась зря. Да патрона жалко. Добили прикладом.
Тем временем Забеля и Борисов дошли до конца состава и сиганули в лес.
Вслед неслись крики, свистки, выстрелы.
Пули срезали ветки над головой. Отстали, однако.
9
Долго шли через лес. Стемнело. Заночевали.
— Надо разжечь огонь, — решил Борисов.
Наломали сухих веток, нужна была бумага на растопку. У Борисова во внутреннем кармане обнаружилась афиша с портретом Дианы де Шарман. Он оборвал бумагу по краям афиши, а сам портрет сохранил. Разожгли огонь. Сидели у костра, разговаривали.
— Скажи, Забеля, как ты себе представляешь будущую хорошую жизнь?
Забеля задумался.
— А как представляю? А так представляю, что отдельная комната и бесплатные харчи.
— Бесплатные — это что значит? Что ты работать не будешь?
— Чего же не поработать? — прищурился Забеля, — поработать тоже можно.
Борисов засмеялся.
— Чего вы смеетесь? — обиделся Забеля.
— Садись в тюрьму, будет там тебе и крыша над головой и харчи.
Забеля взял ветку, начал ломать и бросать в огонь. Обиделся за свою мечту.
Заснули. Утром проснулись от холода. Костер потух. Попытались было встать — руки ноги связаны. И вокруг ходят бородатые люди. Раздвигают руками клубы тумана.
Один взял в руки мандат, сделал вид, что читает, а сам видно что неграмотный.
— Что за люди?
Забеля набрал было воздуха в легкие, хотел пригрозить Красной армией, но Борисов его перебил:
— Мастеровые. Чиним железную дорогу.
— Струмент где? — строго спросил бородатый.
— На станции остался.
Главный Бородатый посмотрел на руки Борисова. Не похожи на руки рабочего человека. — - Да не шпион ли ты, парень?
А Борисов увидел, что главный бородатый ходит вокруг костра, прихрамывая, говорит ему:
— Давай ногу твою сюда поправлю, увидишь, какой я мастер.
— Вот ты глазастый, — удивился Бородатый. Однако сел на пенек, ногу отстегнул и подал Борисову. Борисов попросил нож и сел возиться с протезом.
Ногу бородатый потерял на Германской войне. А протез снял с «одного буржуя». Плохой протез, неудобный, натирает культю.
— Хороший протез, — не побоялся спорить Борисов, — просто настроить надо. Ну-ка примерь теперь.
Бородатый примерил.
— Вот это да! Лучше чем родная сидит.
Протянул руку за ножом, а Борисов нож метнул из-за спины — и прямо в дерево.
— Да ты и впрямь мастер — с уважением сказал бородатый, вынимая нож из древесного ствола, — но отпустить вас не могу. Приказ.
— Чей приказ?
— Увидите.
10
Забелю и Борисова привели в деревню. Втолкнули в избу. В избе накурено, хоть топор вешай. И в дыму виден стол, накрытый кумачовой материей. А за столом — человек в кожаной тужурке, весь в делах и заботах. На Борисова и Забелю даже не глянул. Говорил хрипло, прикуривал одну папиросу от другой.
— Что там, шестопаловцев поймали? В расход.
— Извини, мастер, — смутился бородатый, пряча глаза — приказ есть приказ.
Саспенс молчановского «Убийцы» держится на стремлении убежать от смерти, хотя все, казалось бы, предназначено для того, чтобы попасть смерти в лапы (Кристина Матвиенко, «Независимая газета»).Пьеса Александра Молчанова, надо сказать, каверзная: с одной стороны, слепок провинциальных будней, с другой – почти сказка (Андрей Пронин, «Фонтанка. ру»).«Убийца» в МТЮЗе производит сильное и целостное впечатление (Илья Абель, «Эхо Москвы»).
В сборник вошли пьесы, написанные в 2005—2019 годах. Практически все пьесы, представленные в сборнике, были поставлены на сцене в России и за рубежом.
В книге публикуются произведения, участвовавшие в первом фестивале «Новая пьеса для детей», который состоялся 5–7 января 2015 года на Новой сцене Александринского театра. Были представлены образцы современной пьесы для детской и подростковой аудитории не только молодых авторов, но и добившихся признания опытных драматургов: Максима Курочкина, Павла Пряжко. Наглядным образом участники фестиваля доказали, что театр для детей и подростков может стать интересным не только для юных зрителей, но и для взрослых.
Страшные девяностые закончились, но поделены еще не все деньги и сферы влияния. В городе идет жестокая борьба за власть, в которую оказывается вовлечен молодой писатель. Победит ли тот, кто сумеет заставить его сказать правильные слова? Что важнее для него самого – принять сторону сильного и потерять себя либо пойти против всех, выбрав собственный путь? Писателю придется решать, что для него важнее – новая книга или новая жизнь.
Занимательность, живость письма и остроумие не совсем те свойства, которых мы по умолчанию ждём от книги, озаглавленной «Букварь». Была бы доходчивой и полезной, и на том спасибо. Однако «Букварь сценариста» Александра Молчанова — редкое исключение из этого правила: внятный, удобный и по-хорошему утилитарный, он в то же время послужит изумительно приятным, остроумным и увлекательным чтением, в том числе для тех, кто даже в самых честолюбивых мечтах не видит себя в роли сценариста, пружинисто шагающего по красной ковровой дорожке навстречу заслуженной награде.Книга Александра Молчанова — удобный самоучитель по сочинению сценариев для тех, кому это нужно, и увлекательная анатомия кино для всех остальных.
5 февраля 1971-го года. Москва. Ваганьковское кладбище. Возле одной из могил собираются люди в строгих серых костюмах. Они ставят рядом с оградой шесть фотографий в рамках, раскладывают перед ними цветы, зажигают свечи.– Васильев, Стариков, Смирнов, Ласковой, Власов, Зябликов….Напротив кладбища останавливается машина. Опускается боковое стекло. Кто-то фотографирует людей на кладбище. Один из них оглянулся и заметил машину.– Они здесь, быстро, уходим!
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.