Комбат - [3]
— Виноват, товарищ подполковник! Разрешите идти?
— Да. Не идти, а бежать!
— Есть бежать! — четко ответил ефрейтор, и по гулкой, еще не заметенной снегом земле застучали две пары армейских сапог. Солдаты бежали в батальон. Проходная недалеко, за домом.
Матвеев шел не торопясь, заложив руки за спину. Думал о чем-то своем, только ему ведомом. Остановился у дороги, идущей от центральной проходной воинской части. Через нее, согласно боевому расписанию, выходит по тревоге первый батальон. Матвеев посмотрел на часы. Голубые стрелки показывали начало шестого. «Значит, тревогу дали в пять… ну, в крайнем случае, без десяти пять. А если так, то в любом случае мои должны уже выступать. Пора! Или, может, выхода в поле не будет? Отработка сбора личного состава по тревоге?»
Что это? На дороге еле заметный пучок света. Гул моторов. Идут твои, идут!..
Матвеев чувствует, как в груди у него бьется сердце. «Да уймись же ты, беспокойное! Уймись! Все правильно, по дороге идут головные бронетранспортеры. Разведдозор. Старший лейтенант Великанов или старшина Романы-чев…» Машины рядом. Открывается дверца первой из них, и в лицо Матвееву ударяет узкий пучок света. Тут же, точно устыдившись собственной смелости, гаснет. Матвеев цодносит к глазам руки и слышит из Темноты голос, перекрывающий рокот моторов:
— Здравия желаю, товарищ подполковник!
Конечно, это голос старшего лейтенанта Великанова. Молодец разведчик! Все видит. Разведка должна все видеть.
Бронетранспортеры скрываются в темноте, но долго еще слышен рокот их моторов. Скоро покажутся основные силы. Так и есть.
Узкие лезвия света скользят по замерзшей, бугристой дороге. На большой скорости, держа дистанцию, идут бронетранспортеры, тягачи. Первый, второй… десятый… двадцатый… Одно за другим проходят подразделения. Куда-то спешат, куда-то торопятся. Только что прошел штабной газик. На фоне фиолетового неба проколыхалась тонкая антенна. На какое-то мгновение мелькнуло чуть освещенное приборным пультом лицо майора Захарова — нового командира батальона. А может, это вовсе не свет от приборного пульта. Может, майор осветил разложенную на коленях карту, и мысли его сейчас уже там, в нужном квадрате. Майор Захаров тоже окончил Академию имени Фрунзе, он работал начальником штаба во втором батальоне. Грамотный, энергичный офицер. Теперь комбат. Первый его выход на учения в должности командира батальона. «Удачи, успехов тебе, Захаров!»
Идут, идут мимо подполковника Матвеева боевые машины. Для него это не просто бронетранспортеры, танки, пушки, пулеметы. За каждой машиной, за каждым мотором — люди. Сотни знакомых, дорогих ему людей. Молодые, сильные, решительные, ведут они боевые машины, грозную технику в ночь, в Н-ский квадрат.
И снова дрожит земля. Значит, идут другие подразделения. Танкисты или ракетчики. Слышно, как звенят дизели, как вгрызаются в землю гусеницы. Да, это ракетчики. На фоне неба проходят мимо комбата зачехленные ракетные установки. Знакомый запах дизельного топлива, тепло неутомимых моторов.
Прошли ракетные установки, и стало тихо на ночной дороге. Стоит комбат и смотрит на светящийся циферблат часов. Он мысленно с ними. Поворачивается навстречу ветру и задумчиво идет по бровке полевой дороги. Дорога бугристая, неровная. Только удивишь ли солдата такой дорогой? Где-то далеко впереди взлетают в небо две сигнальные ракеты. Комбат останавливается, судорожно шарит рукой по карманам. Закуривает. Он стоит у дороги и смотрит туда, где взлетают и гаснут сигнальные ракеты. Ночь. Ветер в лицо. А он стоит и не хочет идти домой, к теплу и уюту.
