Колонна и горизонты - [122]

При мощной поддержке артиллерии, авиации и танков 1-я пролетарская бригада вместе с другими частями 12 апреля 1945 года вступила в завершающую битву за освобождение страны — развернулось широкое наступление с целью прорыва вражеской обороны на Сремском фронте. Казалось, что леса и поля задрожали от невообразимого грохота. Начался общий сокрушительный штурм, который не могли сдержать ни минные поля, ни проволочные заграждения. Порою враг даже не успевал оповестить об отходе свои оборонявшиеся части. Его оборона распалась, как карточный домик. Даже на берегах Дуная, где враг считал свои позиции неприступными, наши десантные отряды, поддерживаемые частями Красной Армии, разгромили противника. Запыхавшиеся, потные, грязные, испытывавшие сильную жажду, бойцы стремились не дать противнику передышки. Они быстро овладели Вуковаром, радуясь тому, что наконец наступил коренной поворот, который положил конец четырехмесячному замерзанию в окопах, где они потеряли десятки тысяч своих товарищей.

Эти атаки напоминали пролетарцам из 1-й бригады о широких охватывающих маневрах в районе Коница, Дувно, Ливно, Ключа, Теслича и Прнявора.

Бои на Плетернице, у Нова-Капелы, Раича, Даскатицы и Врбоваца, подобно чуме, уносили многие жизни, но Ясеновац призывал бойцов бороться против фашизма до конца. И 1-я пролетарская бригада в этих боях показала себя достойной славы, которую ей помогали добывать все другие наши части, восторгаясь ее успехами, как своими собственными. Они стремились не отставать от нее и, может, во многом ее уже превзошли.

Заключительные действия 1-й пролетарской бригады, будучи тесно связанными с действиями всей нашей армии, завершили мучительно долгие походы по высоким горным хребтам Преня, Зеленгоры, Дурмитора. Бушевавшая в течение четырех лет военная буря затихала, и на ясном небосклоне уже занималась заря свободы.

И здесь, в некоторых селах, возле которых проходили крупные дороги, как когда-то в хижинах Романии, мы, борясь со сном, должны были объяснять, кто мы такие и за что боремся. Глухие деревни и после четырех лет войны остро нуждались в разоблачении вражеской лжи о коммунистах. Все еще встречались среди хорватских крестьян и такие, которые находились в плену усташско-фашистской пропаганды. Нужно было убедить их, что главный враг для них не сербский народ, а именно те, кто хочет им это внушить. Годами отравляемые такими баснями, некоторые из хорватских крестьян воспринимали поражение гитлеровцев и усташей как «хорватскую трагедию», так как они твердо поверили, что партизанское движение — это чисто сербский, четнический заговор против хорватов. Это был тот же дурман, который четники широко распространяли в селах Боснии и Сербии, представляя нас, партизан, как организаторов замаскированного хорватского и мусульманского заговора против сербского народа.

Проходя через села и города партизанской Славонии, 1-я пролетарская бригада, как и все наши части, становилась похожей на реку, набухавшую от множества притоков. Объединение, начатое в Рудо, продолжалось под аккомпанемент канонады заключительных битв. 9 мая, в день капитуляции фашистской Германии, армии Кочи Поповича и Пеко Дапчевича вместе с хорватскими соединениями, с которыми действовала также 1-я пролетарская бригада, освободили Загреб. Они привели в порядок свои мундиры и оружие и в честь еще одной крупной победы прошли торжественным маршем перед хорватским руководством.

На празднично украшенной трибуне, как когда-то в Боснии, стоял наш старый Назор и приветствовал пролетариев.

Освобождением Загреба закончился боевой путь 1-й пролетарской бригады, путь, заполненный многими десятками крупных боев и напряженных маршей, по трудности равных самым ожесточенным сражениям. Но и теперь для бригады не было отдыха. Ее срочно перебросили в Триест, в очень ответственный пункт нашего первого соприкосновения с западными союзниками. И лишь через шесть дней после того гитлеровское командование подписало акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии, окончательно закончились военные действия в Югославии. Поэтому у нас в течение нескольких лет праздник всемирной победы над фашизмом отмечался не девятого, а пятнадцатого мая.

Если бы существовала фотография того строя на площади в Рудо, над каждым вторым бойцом надо было бы поставить отметку «погиб». На своем пути бригада семь раз сменила личный состав и вместе с прибывавшим пополнением оставила за собой около восьми тысяч могил и получила многие тысячи ран, но в то же время нанесла противнику значительно бо́льшие потери.

Наступивший мир принес свободу, открыл бескрайнее поле деятельности для нас. Теперь народ мог направить свою волю, ум и энергию на то, чтобы построить новую жизнь.

Мы, которых даже в самые трудные минуты сражений на Игмане, Ябланице, Сутеске, Коричанах и Зец-Горе никогда не покидало чувство значительного морального превосходства над противником, впервые почувствовали что-то вроде беспомощности перед простором освобожденной родной земли, покрытой пеплом и руинами. Сейчас от нас требовались не только усилия и несгибаемая воля, но и знания, находчивость.