Колдовской мир. Том 1 - [14]

— Убить! — произнесла она сквозь зубы. Корис потянулся за мечом, лежащим в траве.

— Не нужно! — возразил Саймон.— Ведь колдер сейчас безвреден, удар лишил его сознания. Нельзя убивать так хладнокровно, да еще и лежачего.

Холодный взгляд колдуньи скрестился с его взглядом. Она указала на поверженного.

— Взгляни, человек из другого мира!

Со странным нежеланием Саймон приподнял голову колдера, но тут же отскочил в сторону. В этом теле не было человеческой теплоты, не было в нем и холода металла или камня. Казалось, он коснулся чего-то грязного, вялого, прочного лишь внешне. Посмотрев в эти невидящие глаза, он увидел абсолютную пустоту, человек не мог быть в таком состоянии, даже если его сильно ударили. За этой пустотой лежало нечто, с чем Саймон никогда не встречался. Даже безумец сохраняет нечто человеческое и может вызвать жалость. Здесь же лежало отрицание всего, нечто настолько отвратительное, что Саймон не мог представить себе его живым, видящим солнце, ходящим по земле. Как и колдунья, он принялся тереть руки о траву, как бы стирая с них грязь. Встав, он отвернулся от Кориса, который обнажил меч. Тот, кого ударил капитан, был уже мертв, давно мертв и проклят. На поле брани остались мертвые солдаты Колдера. Погибли два гвардейца и один салкар. Нападение было таким неуместным, что Саймон удивлялся, зачем оно вообще было предпринято. Он шел рядом с капитаном, который тоже, по-видимому, не понимал, зачем состоялось это бессмысленное сражение.

— Снимите с них шлемы! — этот приказ переходил от одного отряда к другому. И под каждым шлемом они находили все те же бледные лица, светловолосые головы: все, что так было похоже на Кориса.

— Мидир! — Корис остановился у одного из тел. Рука его дернулась.— Убить! — Приказ капитана прозвучал бесстрастно и был немедленно выполнен. Корис осмотрел всех и еще трижды приказал нанести смертельный удар. Угол его рта дергался. Обойдя тела, он вернулся к Магнусу и колдунье.

— Они все из Горма!

— Были из Горма,— поправила его колдунья.— Горм умер, когда открыл свои ворота Колдеру. Лежащие здесь не те люди, которых вы помните, Корис. Они уже давно, очень давно не люди. Это руки и ноги, машины, которые служат своим хозяевам. У ник нет настоящей жизни. Когда Сила вытащила их из укрытия, они смогли повиноваться единственному полученному ими приказу — убивать. Колдер использует их, чтобы истощать силы противника прежде, чем нанести главный удар. Губы капитана изогнулись, но не в улыбке.

— Они выдают собственную слабость. Неужели им не хватает людей? — Но тут же поправился, всовывая меч в ножны,— впрочем кто знает, что можно ожидать от Колдера? Впереди могут быть и другие сюрпризы.

Саймон находился в авангарде, когда они отъехали от того места, где встретились с силами Колдера. Он не мог помочь воинам в их последнем деле и не мог заставить себя думать об оставшихся сзади безголовых трупах. Трудно поверить, что все это правда.

— Мертвый не сражается! — он не осознавал того, что говорит вслух, пока не отозвался Корис.

— Херланн был рожден для моря. Я видел, как он с одним ножом ходил на меч-рыбу... Мидир — новичок в гвардии. Он еще запинался в строю, когда объявили о приходе колдеров в Горм. Я .их обоих хорошо знал. Но те существа, что остались позади — это не Херланн и Мидир.

— Человек един в трех составляющих,— это произнесла колдунья,— тело действует, мозг мыслит, душа чувствует. Может, в вашем мире человек устроен иначе, Саймон. Я так не думаю: вы тоже действуете, мыслите, чувствуете. Убейте тело, и вы освободите душу. Убейте мозг и тело будет жить, вызывая сочувствие у окружающих. Но убейте душу и позвольте телу, а может, и мозгу, жить...— голос ее дрогнул,— это грех, тяжелее которого невозможно себе представить. Именно это произошло с людьми Горма. То, что двигалось в их облике, не должно существовать на земле. И только нечестивое использование запретного может породить такую смерть.

— То, что произошло в Горме, может произойти и в Салкаркипе.— Магнус поравнялся с ними на своем могучем коне.— Здесь мы взяли над ними верх, но что если у них легион таких полумертвых, готовых напасть на наши стены? В крепости немного мужчин: сейчас торговый сезон, и тридцать наших кораблей вышло в море. Придется расставить всех людей вдоль стен. Воля ваша сильна, но руки могут устать. И враг может подавить нас простой численностью. Враги не боятся за себя и будут идти вперед, не задумываясь.

Ни у Кориса, ни у колдуньи не нашлось на это ответа. Лишь когда несколько часов спустя Саймон впервые увидел стены крепости, он почувствовал некоторую уверенность. Хотя салкары были прежде всего моряками, они оказались и строителями. Возводя крепости, они использовали все преимущества места. Снаружи были видны лишь стены со сторожевыми башнями и узкими бойницами. И лишь когда Магнус Осберик провел их внутрь, они поняли всю мощь этой крепости. Со стороны моря выступали две скалы. Между ними находилась гавань, похожая на раскрытую клешню краба. Каждая из сторон клешни была искусно укреплена и соединена с главной крепостью лабиринтом подземных ходов. Стены уходили прямо в море и были неприступными.