Кольцо времён. Проклятие Сета - [46]
Он выложил злосчастное кольцо на стол, перед Яшей. И так хотелось верить, что это была просто высокоточная копия, чей-то злой розыгрыш.
Всплеск адреналина уже сходил на нет. Усталость брала своё. За разговорами никто из друзей не обратил внимания, что смартфон Войника в углу стола подозрительно мигнул.
– Блин, на работу скоро, – хмуро отметил Борька, подавляя зевок, потянулся за очередной порцией лимонада, но уронил пустой стакан.
Стекло глухо ударилось об пол, но выдержало – не разбилось.
– Та-а-ак, – протянул Якоб, – хранителям истории больше не наливать.
Друзья рассмеялись. На смех им ответил злобный настойчивый стук в пол.
– Комендант Хоттабыч буянит? – удивился Яшка и, получив кивок от Борьки, спросил: – Ответить?
– Не стоит, а то он своей шваброй к нам люк пробьёт. – Теперь уже Борька зевал во весь рот.
Якоб взглянул на часы и хмыкнул.
– Сочувствую тебе, друг. Мы с Картером поспим за тебя. Сладенько-о-о-о.
– Всё бы тебе издеваться, – укоризненно ответил египтолог. – Ладно, я спать. А ты можешь с Пластиком продолжить посиделки хоть до утреннего намаза.
Яшка взглянуть на сопящего в обе дырочки пса, который залегал в фазе глубокого сна с момента их возвращения. Воистину пласт культуры!
– Видимо, для этого мне придется освоить осознанные сновидения и поймать псину на Той Стороне.
– Ох, Яшка-Яшка, поменьше бы ты лазил на Ту Сторону.
Войник развел руками:
– Это не я в ней, а она во мне. Иди уже упокаиваться в свой саркофаг, не мешай гостям отдыхать.
– Какой же ты гость?
– Дорогой!
– Хы, первые сутки гость, а потом уже свой, так что завтра с тебя ужин, – буркнул Борька и скрылся в коридоре.
Войник, конечно, не стал продолжать застолье и последовал примеру друга – погасил свет и завалился на диван, подвинув бульдога. Некоторое время он рассматривал тёмный потолок и думал о Москве – про редакцию и контрабандную шотландскую нечисть, немного про страшную тайну Сан Саныча, и даже чуть-чуть про шаурму и псов. Фрагменты кружили роем жужжащих пчел и всё никак не складывались в целое полотно. Он словно вертел калейдоскоп, где и узор менялся при каждом повороте, перетекал из одного в другой. Миллионы вариантов! И, чтобы увидеть повтор, нужно вращать цилиндр полвека, не останавливаясь.
Постепенно мысли и образы таяли, осыпались искрами в бархат ночи, и наконец тьма накрыла сознание Яшки, унеся в сон. Глубокий, спокойный, без сновидений.
Когда Якоб проснулся, на часах уже было одиннадцать. Он спал так глубоко, что даже азан[50] не слышал. Солнце назойливо прорывалось в комнату через тонкий зазор в шторах и лимонным лучом падало на спину Пластика, потешно деля упитанное тельце на штанишки и майку. Шерсть у бульдога золотилась ярко-рыжим… рыжим, как у тех собак у помойки. Как у двухвостого пса из сна.
– Сон разума рождает бредятину, – пробормотал Войник и поплёлся в ванную.
Он бы с удовольствием поспал ещё, но мудрый белый павиан в голове стучал молоточком и требовал решения обрушившихся проблем. Немедленно. Всех.
– Что-то ты, дружок, вчера истернул, – обратился к отражению в зеркале Якоб. – Не вышло с первого раза, выйдет со второго. Отнесу кольцо повторно сегодня. Но в этот раз без шаурмы! – Войник погрозил пальцем зеркальному двойнику. – Смотри мне. Никакой шаурмы!
Сзади послышалось сопение и ворчание. Войник обернулся и увидел бульдога, который внимательно смотрел и, скорее всего, даже слушал. Пёс нахмурил и без того морщинистый лоб, склонил голову набок, высунул кончик языка, от чего нижние зубы стали казаться ещё более… выдающимися.
– Не пристало английским джентльменам подслушивать, сэр Картер.
Освежившийся после душа, полный новых идей Войник вернулся в комнату и взял смартфон.
– Вот же ж, боггарт дери, батарея почти сдохла. Ты, что ли, пёс, всю ночь кнопки жал? – доставая шнур и включая зарядку, ворчал Яшка. – Повезло тебе, складчатый, сходим прогуляться.
Картошка-хвост забилась в припадке радости, и Пластик брыкнулся на спину: раз прогулка уже обещана, может, и пузо почешут?
Вернув Картера в прохладу квартиры после краткой прогулки – солнце палило нещадно даже в тени, – Войник, довольный и полный решимости, направился в музей. Кольцо надёжно лежало в кармане, готовясь вернуться куда положено – по крайней мере Яше хотелось в это верить.
В этот раз ноги сами несли его, дорога была знакомой, а путь пролетел незаметно. Увидев фасад музея, Войник привычно набрал номер друга и подождал три гудка. Несколько машин местной полиции на площади Тахрир привлекли его внимание, хотя суматохи больше обычного не наблюдалось.
– Привет, Борька! У вас что, какая-то важная персона на экскурсии? Целый кортеж мигалок. Я тут принёс…
– Ох, Яшка, неудачное время ты выбрал, – перебил его Борька. – Тут у нас такое случилось! Лучше тебе пока не заходить… – Египтолог зашептал, явно желая, чтобы другие его не слышали – вдруг кто по-русски понимает? – Иди домой или погуляй где. Я тебе потом всё расскажу.
– Да что произошло-то? – не выдержал Яшка. – Не нагнетай! Говори уже.
– Кто-то вломился в музей, перерыл наш кабинет, убил охранника…
– Что?! – Сердце Войника ухнуло вниз, а ладони похолодели, хотя на улице и была жара.
