Кольцо Анаконды. Иран. Хроники - [43]

Ничего особенного, но предельно мнительные, на грани паранойи (национальная черта характера), иранцы массово усмотрели в его победе руку Москвы.

Именно тогда в среде протестующей молодёжи родилась кричалка «Смерть России!» (на фарси звучит как «Марг бар Русие»), переиначенный почти официальный лозунг «Смерть Америке!», который правительственные агитаторы «прокачивают» на всех политических митингах.

В итоге, ненависть к России проникла и в эти круги.

Куда потом делись все эти студенты, скандировавшие «Смерть России» в 2009-м?

Они стали чиновниками, бизнесменами, военными, они пролезли в парламент и правительство, и там они влияют на то, как их страна взаимодействует с нашей.

В меру сил, конечно.

И это — значимый фактор.

Это не могло их не впечатлить.

В общем, низкопоклонство части иранцев перед Западом, это ещё один фактор, резко негативно на наш влияющий.

И самое главное, что политический авангард западников — реформисты — сейчас у власти, и, судя по всему, будут у неё ещё долго.

Вне всякого сомнения, с «принципалистами» наши дела шли бы быстрее, пусть и не просто.

Но это всё мелочи по сравнению с последней проблемой.

Причина 4. Иран сам имеет проект экспансии, в том числе в постсоветское пространство, с нанесением ущерба интересам РФ.

«Сирия, это [наша] 35-я провинция, и наша стратегическая провинция.»

Это не единичный случай, когда иранские политики, генералы, и проповедники так говорят о Сирии.

Сирия и Ливан — это западный фронтир будущей иранской экспансии, которая должна вывести Иран к Средиземному морю.

В части экономической экспансии в Сирию Иран уже опередил Россию.

Пока мы везём в Сирию оружие и бомбы, иранцы уже выкупили крупное месторождение фосфатов, забрали под себя сотовую связь, взяли в аренду пастбища для разведения скота, и начали найм работников.

А ведь предполагалось (в России), что сотовую заберём мы.

Но Россия просто не способна вести разнообразную внешнюю торговлю, в основном из-за менталитета наших предпринимателей, испытывающих от одной мысли от работы на экспорт мощнейший когнитивный диссонанс, а государству в одиночку экономическую экспансию «не вывезти».

Последняя просьба Сирии о помощи была в каком-то смысле криком отчаяния из нежелания ложиться под персов.

Пока террористы в Сирии сильны, Иран очень сильно нуждается в нас, так как его силы откровенно провалились в Сирии и оказались неспособны защитить Асада от врагов.» [1]

«Иранцы вздохнули посвободнее и примерили на себя роль союзников РФ.

Они действовали по большей части на земле, тогда как наши люди применяли комплексные меры, но все же в приоритете были воздушные операции.

И это сотрудничество оказалось очень эффективным.

За короткие сроки под натиском россиян, иранцев, местных сирийских сил и всевозможных добровольцев пали все основные террористические силы, а затем и оппозиционные.» [64]

Несмотря на это, «в планах иранской экспансии на западном направлении есть шиитский «мост» от Ирана через Южный Ирак, Сирию в Ливан.

А вот российского присутствия в этих планах нет, и, как только мы победим наших врагов, мы столкнёмся с мощнейшим иранским саботажем нашего присутствия.

Иран приложит все усилия, чтобы выкинуть нас оттуда.

Наши шансы были бы выше, если бы наши политические и бизнес-элиты состояли бы из немного других людей, хотя бы потому, что арабы лучше лягут под нас, чем под Иран.

Сейчас же эти шансы ниже, чем у Ирана, и это несмотря на все наши преимущества перед ним, хотя ещё ничего для нас ни в коем случае не потеряно.» [1]

«В данном случае санкции против Ирана дают возможность России, не только заработать дополнительную валюту, но и подвинуть Иран в Сирии, но не очень, так как «пушечное мясо», то есть бойцов, которые воюют в Сирии, поставляет именно Иран.» [35]

«Таким образом, на западе иранский экспансионистский проект мало того, что направлен против наших интересов, так ещё и выполняется за наш счёт, силами наших вооружённых сил.

Сможем ли мы конвертировать свою военную силу в экономическую интервенцию в Сирию, вопрос открытый.

Сейчас никаких признаков этого не видно.

На юге направлениями иранской экспансии являются Йемен и Бахрейн.

Причём, в последнем случае, Иран планирует скинуть власть суннитского меньшинства и сделать эту страну шиитской.

При этом, любые наши попытки как-то взаимодействовать с арабскими странами Залива, будут восприниматься Ираном как враждебные акции, и встречать сопротивление.

Это уже так и есть, пусть пока и в малых масштабах.

На север иранская экспансия идёт в Азербайджан, Армению, Туркменистан и Таджикистан, то есть уже на наши бывшие территории.

А вот в Среднюю Азию Иран планирует вломиться по полной, и его цель — отрыв этого региона от России и его превращение в свой рынок сбыта для мощной иранской промышленности, и источник ресурсов.

Это ирано-китайский проект железной дороги с «европейской» колеёй через бывшие республики СССР.

Проект убогий с точки зрения рыночной окупаемости, куда как проще использовать колёсные тележки с переменной колеёй, и строить ничего не надо, но это, если смотреть на вопрос как на бизнес-проект.

А если — как на операцию по выжиманию цивилизационного конкурента в Средней Азии и захвата региона, то всё играет новыми красками.