Коко Шанель - [15]
Доход тетиной семьи был не слишком высоким, однако ребенок у них с мужем был всего один, дочь Марта, что позволяло сильно сократить расходы. Дочка Луизы училась вместе с двоюродными сестрами, но за плату, а значит, проживала там в несколько иных условиях. Послаблений в плане дисциплины и учебы платным воспитанницам не делалось, но важным было само ощущение того, что у тебя есть семья, тебя не бросили, на все каникулы ты возвращаешься домой к родителям. Первые годы долгие летние каникулы представляли для Габриэль и ее сестер большую проблему. Им приходилось оставаться в монастыре, в то время как других воспитанниц разбирали на лето родственники. И вдруг тетушка «спохватилась». Какие на самом деле мотивы двигали ею, сказать сложно. Не исключено, что ранее у нее просто не было возможности взять к себе троих детей, а может, ею двигало чувство жалости. К тому же к ней на лето приезжала теперь и ее сестра Адриенна, ровесница Габриэль. Позже та иногда говорила, что их брали «за компанию» с Мартой и Адриенной, а вовсе не от большой любви. Габриэль все время искала виновного в своих бедах. Поступая довольно нечестно, она перекладывала на тетю вину за свое сиротство, за монастырское заточение, за разлуку с братьями и сестрами. С ней она общалась вызывающе и летние каникулы считала подачкой. Пойти на попятный Габриэль не могла. Она была несправедлива к этой женщине, но ничего не могла с собой поделать.
Тем не менее проживание в Варене вносило разно-образие в жизнь девочек, хотя надзор за ними со стороны тети и ее мужа был строгий. Однако он не шел ни в какое сравнение с дисциплиной в монастыре. После длинной, темной галереи, в которой спали все воспитанницы приюта, Габриэль очутилась в спальне, которую делила всего с одним человеком — с Адриенной, приходившейся ей формально теткой, а по сути подругой. Можно было болтать, не боясь окрика надзирательницы, хоть всю ночь напролет. И возраст для таких задушевных бесед был самый подходящий. Потихоньку отчуждение в отношении тети Луизы проходило, особенно в те моменты, когда они втроем занимались рукоделием. Тетя любила своими руками делать шляпки — никогда их не покупала, что приводило Габриэль в восторг. Она с удовольствием начала применять навыки, полученные в монастыре, помогая тете. Она уже умела довольно многое: например, расшить скатерть, окаймить салфетку, раскроить сукно, расширить или заузить юбку. Тетя иногда выбиралась в Виши купить там фетровые заготовки, а затем перекраивала их и украшала на свой лад. Под ее ловкими пальцами бесформенные болванки превращались не в безликие головные уборы, которые видишь на каждой женщине, особенно в захолустье, а в нечто оригинальное. Конечно, этим скромным изделиям далеко было до неподражаемого шика парижской моды, но, с другой стороны, они не походили на банальные шляпки с потускневшими на солнце искусственными цветами, безуспешно призванными их украсить. Помогая тете, Габриэль, пожалуй, впервые почувствовала свое будущее призвание: недаром карьеру она начнет именно со шляпок.
Кроме создания головных уборов, Габриэль в Варене развлекало чтение книжек. Дешевые сочинения французских романистов открывали перед девочкой мир таких же дешевых, как и сами книги, страстей. Но для нее, читавшей в монастыре литературу совсем иного свойства, эти истории стали настоящим окном в мир любовных интриг, приключений, в мир красивых благородных мужчин и не менее прекрасных возвышенных женщин. За лето Габриэль буквально проглатывала десяток-другой книжек, чтобы потом в монастыре развлекать себя воспоминаниями о придуманных страданиях барышень, далеких от реальной жизни.
Вскоре сестер Шанель начали ненадолго приглашать к себе бабушка и дедушка, родители отца. Не исключено, что вместе со старшей дочерью они все-таки попытались компенсировать хоть в какой-нибудь степени свой отказ взять их к себе на воспитание. Бабушка с дедушкой жили на тот момент в Мулене, городе, где била ключом жизнь. Летом на воды съезжались состоятельные люди, прогуливавшиеся по улицам в шикарных нарядах. На свежем воздухе играли оркестры, работали многочисленные кафе. Девочек в сутолоку этого «вертепа» не пускали, но они все больше проникались духом свободы и желанием удрать из-под контроля. Гостя у родни, Габриэль, кроме положительных эмоций, столкнулась и с неприятным открытием. Оказалось, отец изредка навещал любимую сестру — тетю Луизу и время от времени общался с родителями. Его внимания не хватало только дочерям: их он навещать не собирался. Понять причины подобного поведения Альбера несложно, вспомнив его биографию. За родителей и сестру он не нес никакой ответственности, а вот дети оставались обузой, никудышным наследством, которое ему завещала несчастная жена. Дети ассоциировались у Альбера с Жанной, постоянно преследовавшей и докучавшей ему. Обретенная свобода дорогого стоила. Зачем же ею рисковать, когда девочки находятся под присмотром, а парни вполне способны позаботиться о себе сами? Для Габриэль новость была вторым ударом, вторым предательством отца, которого она отправила в своем воображении торговать вином в Штаты. Она уверовала в собственные сказки о нем, и неприятное открытие вернуло девочку в жестокую реальность.
