Когда Полоцк был российским. Полоцкая кампания Ивана Грозного 1563–1579 гг. - [74]

Помочь Полоцку в последние дни осады мог бы удар из Сокола, но войска в Соколе были недвижны. В. В. Пенской дает их поведению совершенно справедливую оценку: «Шеин и его товарищи не сдвинулись с места, забыв о поговорке "Сам погибай, а товарища выручай"». Своей пассивностью сокольские воеводы ускорили падение Полоцка и тем самым подписали смертный приговор себе и большей части своих ратников, ибо теперь, когда Баторий достиг главной цели начатой весной кампании, ничто и никто не мог остановить его на пути к овладению Соколом»[718].

Баторий обратился к воззванием к подданным как Речи Посполитой, так и Российского государства, обыграв при этом титул Ивана IV и перечислив названные в нем земли как адресаты своего послания (хотя его реальным и непосредственным адресатом оказался полоцкий гарнизон). Стефан объяснял причины войны с Россией, возлагая всю вину на Ивана IV.

Великий князь несговорчив на переговорах, не хочет идти навстречу во имя заключения мира, нападает на Ливонию и земли Великого княжества Литовского. Поэтому Стефан, как христианский государь, вынужден бороться за свободу христиан. Прочитавшим послание московитам предлагалось сдаваться в плен, не оказывая сопротивления королевским войскам[719].

Комендантом взятого Полоцка был назначен Януш Лисовский[720]. Опасаясь царской опалы, некоторые воеводы не захотели возвращаться в Россию, хотя Баторий их был готов отпустить. Литовский гонец Богдан Проселок осенью 1579 г. свидетельствовал: «А про воевод полотцких сказал, что воевод полотцких король был отпустил, и они сами итти не похотели, а соколские воеводы были на Копце после короля три дни и ис Копца хотели их отпустить, да с Копца их велел взяти к себе неведомо для чего»[721].

Вошедшие в город солдаты Батория оказались страшно разочарованы: они не нашли той богатой добычи, на которую надеялись. Только трупы, разбитые орудия и брошенные боеприпасы, пепелище, воронье и разоренные дома… Самой главной ценностью в Полоцке оказалась богатая библиотека, но наемники Батория не обратили на нее никакого внимания. Воины нашли выход своему раздражению во взаимных сварах: в лагере начались массовые драки между венграми и поляками за дележку небогатых трофеев. Король сумел прекратить это безобразие, только раздав богатые подарки из собственной казны. 17 сентября Баторий отправил Ивану IV из взятого Полоцка грамоту, в которой сообщал, что восстановил справедливость и вернул город[722].

С падением Полоцка наступление Батория не прекратилось. Литовские казаки жгли замки по Двине за 4 мили до Улы. 4 сентября пала Туровля, которую взял отряд Константина Лукомского. К 5–6 сентября под стены Сокола подошли отряды Я. Збаражского и М. Мелецкого. Начались стычки перед стенами Сокола, так называемое «травление» — взаимные налеты конных разъездов. Судя по свидетельствам разных источников (наилучшим образом проанализированных в статье В.В. Пенского[723]), русские войска имели укрепленные позиции («окопы») перед стенами Сокола, и первоначальной задачей для баториевцев было взять их и загнать обороняющихся в крепость.

Литовские источники сообщают, что в Соколе было 5000 человек гарнизона и двухтысячный отряд Юрия Булгака. Представляются более адекватными оценки В. В. Пенского: гарнизон составляли не более чем 200–300 детей боярских с послужильцами и не более 500–600 стрельцов и казаков[724]. Его хотели усилить отрядом Б. В. Шеина и Ф. В. Шереметева, посланным на выручку Полоцка и до него не дошедшим. В него входили дворянская конница, донские казаки, астраханские стрельцы.

Король опасался, что из Сокола будут направлены силы на помощь Полоцка, поэтому послал туда отряды, которые должны были сковать противника. В. В. Пенской пишет, что «…Баторий отправил под Сокол сперва кревского старосту Яна Волменского с отрядом конницы («несколькими гуфами», по словам М. Стрыйковского), к которому потом присоединился польный литовский гетман Кристоф Радзивилл и минский каштелян Иван Глебович»[725].

Сокол был обложен, вдоль Дриссы и Нищи поляки и немцы стали строить осадные траншеи и открыли из-за реки огонь по крепости калеными ядрами. В. В. Пенской приводит свидетельство, что «…Мелецкий отправил к Шеину послание, в котором предложил воеводе и его товарищам сдаться, на что, по словам Папроцкого, ему ответили: "Когда нас за ноги из него вытащишь, тогда и возьмешь его, потому что нас послали оборонять его, а не сдавать"»[726]. В ходе обстрела Сокола калеными ядрами 10–11 сентября враги зажгли крепостную стену, начался пожар. Русские, отчаявшиеся защитить крепость, через ворота со стороны Нищи сделали попытку выйти из города. Попыток, видимо, было несколько: конница стремилась прорваться через боевые порядки противника и уйти на Псковскую дорогу, но конников настигли и перебили. Другая часть пыталась прорваться через ворота, ведущие к Нище, столкнулась с немцами, не смогла выйти из города и тогда опустила воротную решетку («гирсу»), отрезав немецкий отряд, успевший войти в город. Началась страшная взаимная резня среди охваченных пламенем зданий. Обе стороны понесли большие потери, немецких наемников погибло до 500 человек. Их товарищи продолжали атаковать город с внешней стороны. Крепость пала, гарнизон частично погиб, частично был рассеян по окрестным лесам и искал спасения в бегстве