Лидия пробежала пальцами по стеклу, вспоминая, как Рауль обнимал ее прошлой ночью.
Это гораздо больше, чем обещанный подарок на следующее утро, похоже на них и их историю.
Поцелуи и ласки, сплавление двух тел, забвение, которое они нашли друг в друге. Самая красивая вещь, которую она когда-либо видела.
Неужели существует хотя бы робкая надежда удержать свое сердце? Лидия посмотрела на канал и заметила Рауля, с легкостью управлявшего лодкой, мужчину, которого полюбила.
Полюбила.
Собственное признание напугало ее.
Раулю не нужна ее любовь.
Она почувствовала, что, если он посмотрит вверх, сразу все поймет. Она вернулась в комнату и попыталась взять себя в руки.
Это просто подарок.
Очень щедрый подарок.
Но это не означает, что он чувствует то же, что и она.
Лидия так пыталась удержать эту мысль, что, когда зазвонил ее телефон, машинально ответила на звонок.
– Ты дура!
Она отдернула телефон от уха, собираясь выключить его. Не хотелось, чтобы Морис испортил ей день.
И вдруг услышала:
– Что ты там, черт возьми, делаешь с Раулем Ди Саво?
– Тебя это не касается, – отрезала она.
Лидия видела фамилию на его визитке.
Но откуда ее знает Морис?
Ей не пришлось его спрашивать.
– Ваши фотографии разошлись по всему Интернету, – сообщил он.
– Фотографии?
– Ты хоть представляешь, с каким огнем играешь? Он ведь тебя просто использует!
Нет, это неправда.
Лидия посмотрела на статуэтку – самый прекрасный подарок, который ей когда-либо дарили.
Вспомнила его прикосновения. Как она себя чувствовала с ним рядом.
Даже если их время было мимолетным, тем не менее хотя бы раз в ее жизни встретился кто-то, кому она действительно нравилась.
Это настоящий подарок.
– Ерунда. Никто никого не использует, – возразила Лидия.
В конце концов, она сама сделала выбор.
Но потом все изменилось.
– Он просто хочет досадить Бастиано, вот и все.
Это имя вызывало у нее тошноту.
– При чем тут Бастиано?
Она остановилась, тут же ответив на свой вопрос.
Дальше Морис мог бы и не объяснять.
– Они были друзьями, пока Бастиано не завязал роман с его матерью. Рауль поклялся, что его месть будет долгой. Отодрать тебя просто стало частью этой клятвы.
Надежда умирает медленно. Лидия ощутила это в полной мере.
Никакого протеста.
Да, грязная терминология Мориса вполне подходит для этого случая.
Ее отодрали.
В этом есть смысл.
Во всяком случае, больший, чем если бы кто-то полюбил ее ради нее самой.
Закончив разговор, она нашла в Интернете фотографию, о которой говорил Морис. Они сидели в том самом римском кафе, залитом утренним светом, и держались за руки.
Тогда Лидия была невинна.
И не помышляла о сексе.
Никогда, никогда больше она к себе никого не подпустит.
Ей стало тошно при мысли о ночи любви. Она представила себя кончающей под его умелыми пальцами и едва сдержала рыдание.
Смеялся ли он над ней про себя?
Все было испорчено.
Ее телефон снова ожил.
Арабелла.
Ну да, конечно. Теперь она популярна.
– Привет, – сказала Арабелла. – Как насчет того, чтобы где-нибудь пересечься?
– Сегодня не получится.
– Ну, а потом?
– Не знаю. Сейчас мне пора уходить.
Лидия не стала ничего объяснять.
По крайней мере, этому ее научил Рауль.
Закончив разговор, она вышла на балкон и стояла там, втягивая в себя предгрозовой воздух, пытаясь представить, как теперь смотреть на него.
Будет ли он вести себя как Арабелла?
Уверенность в себе улетучилась.
Нет, она не бабочка, а стрекоза, которая расправляет крылышки только на один день.
Теперь ее крылья оторваны и смяты. Лидии было больно чувствовать себя такой голой.
Она стояла под дождем и думала, успеет ли собрать вещи и уйти. Но было поздно. Она посмотрела вниз и увидела пустую моторку. Услышала хлопнувшую дверь.
Уйти без слез, с гордо поднятой головой стало теперь ее единственным желанием.
Он не стоит ни одной слезинки.
Ей было бы лучше с Бастиано!
Там, по крайней мере, условия известны изначально.
Шлюха с кольцом на пальце.
Теперь она знала, как причинить боль Раулю.
– Эй!
Лидия повернулась.
Его волосы были мокрыми, и, если бы она ничего не знала, они бы вскоре оказались в постели.
О, почему он так красив?
И почему она не узнала обо всем хотя бы на день позже?
– Почему ты стоишь под дождем?
– Решила последний раз взглянуть на этот прекрасный вид.
– А как насчет…
– Да, мне сказали, что можно перенести рейс, так что скоро придется уйти.
– Вовсе не обязательно. – В конце концов, у него свой самолет. – Давай позавтракаем и поговорим.
– Нет, спасибо. – Лидия улыбнулась.
Так она улыбалась на похоронах отца, благодаря гостей за то, что те пришли.
И улыбалась Арабелле. В тот ужасный день в Мурано, когда пришлось купить вазу, потратив все свои сбережения.
Никто по-настоящему ее не знает. Зато теперь она позаботится о том, чтобы никто никогда и не узнал. Вообще.
Да, она потеряла невинность.
Во всех отношениях.
– Мне во многом надо разобраться, Рауль. Я должна поехать домой и там все решить.
– Я знаю, но подожди несколько дней. И пойдем в комнату, я принес завтрак.
Однако Лидия знала, что не такая уж хорошая актриса. Она не могла есть и лгать.
– Я должна идти, Рауль.
Он поцеловал ее, надеясь изменить решение.
И она ему это позволила.
Отчаянно желая еще раз ощутить его вкус.
