Когда мне было 19 - [2]

Набрав по памяти её номер, вместо гудков, как обычно, услышал популярный термин — диджингл, когда вместо сигналов ожидания, играла некая мелодия, которую выбирал абонент сети по желанию. Я это называю — пир во время чумы.

Юлечка долго выбирала диджингл, прослушивая песню за песней и наконец, нашла одну из своих любимых песен. Не помню, что это было, но я настоятельно попросил, чтоб она выбрала то, что выберу сам. Кажется, это была песня немецких старателей «Kreator». Через некоторое время, она взяла трубку:

— Приветик, милостивая государыня, — начал я сладострастным голосом (своё истинное настроение, как обычно, скрывал).

— Ой, солнышко. Рада тебя слышать. Как денёк протекает?

— Юси, я очень соскучился по тебе! Хотел бы вновь доказать тебе свою любовь в физической форме!

— Так тебе что, присмотреть двухместный «шторх» из резерва авиапарка рейхсфюрера СС?

— Ха-ха. Разве что, под грохотом канонады советской артиллерии!

— Ну, очень романтично. Кто-то у нас там бойкий на язычок.

— А что ты мне сделаешь? — продолжал я играть в «плохиша».

— Приходи, зайчик, ко мне. Я покажу тебе! На чисто немецкое усердие буду работать!

— А разве твои родители не дома?

— Димка, ты невнимательный. Я ведь говорила, что они уехали в Германию на целую неделю. У папы конференция по архитектуре главных достопримечательностей во Франкфурте-на-Майне. Теперь хоть «пилить» не будут по поводу уроков. Заходи скорей, мой родненький!

— Океюшки! Я иду!

Напоследок она эротично прошептала:

— Я соскучилась!

Эта фраза мне придала такой заряд энергии, что я вовсе позабыл о ссоре в семье, а также о стучащих от холода зубах, и ускорил шаг в сторону желтоватых шестнадцатиэтажек, где жила возлюбленная.

Даже не заметил, как очутился в подъезде уже через две минуты после звонка, хотя обычно добирался туда минут за пять. По всему тамбуру третьего этажа была слышна громкая музыка, довольно знакомая моему меломанскому вкусу.

«Да-а! — подумалось мне. — Юлька балует».

Пройдя по слабоосвещённому коридору, я почти не обращал внимания на доносящиеся запахи готовой еды у соседей и на горелые спички, висевшие чёрными дугами на потолке. Наверно, в тот момент я не думал ни о чём, кроме желаемого продолжения сегодняшнего дня.

Она всегда любила включать громкий emo-cor, j-rock и nu-metal, подпевать и любоваться своим зеркальным отражением. Хотя, сама себя не любит, называя порой свою личность, то ли в шутку, то ли всерьёз — «дурко креведочное». Много раз, не совладав с нахлынувшими её эмоциями, резала руки. Говорила, что это успокаивает. Знаю, нормальной её не назовёшь, да и «нормальный» бы с ней не встречался и не любил больше жизни. Помню, как папочка Фрейд говорил на этот счёт: «Человек, называющий себя «нормальным» — это уже патология». Короче, два психа нашли друг друга. Конечно, люди нас осуждают и спешат с советами да поученьями. Но, жизнь заставила превратиться в таких людей: сверхэмоциональных и ранимых, очень своеобразных внутри. Сквозь преграды, стоящие для того, чтоб никто не добрался до наших милых сердец и чувствительных душ, мы такими отрешёнными и бываем. Не умеем разбираться в людях! Кому мы можем доверять? Вот-вот.

У двери её квартиры я прождал недолго — будто в прихожей поджидала. С милой сентиментальной улыбкой Юля потянула меня за футболку внутрь. Резко закрыв на щеколду дверь, она с некоторой силой прижала меня к розовым обоям и, страстно целуя, поспешно сняла верхнюю одежду. Наблюдая за телом, укрытым от холода гусиной кожей, она мило и загадочно улыбнулась.

— А ты гостеприимная! — успел произнести я, после чего она взяла меня за руку и отвела в уже знакомую комнату. Узенькая, но уютная спальня с огромным диваном и оригинальным трюмо с розовым ободком. Она легла на мягкий диван земляничного оттенка и, раздвинув прекрасные ножки, потянула на себя. Теперь я находился над Юлей, будто в исходном положении при отжимании от пола, зацеловывая пухленькие губки, и каждый миллиметр её кожи. Произнёс при этом в шутку лишь одно:

— Юси, а как — же «привет, дорогой»? — коварно улыбнулся я, ведь так любил подстёгивать родных.

— Гм… привет, дорогой! — просияла она в улыбке и больше не дала произнести ни слова, щедро засыпая меня сумасводящими поцелуями.

Язычок с пирсингом ловил моё желание, обворачивал, будто по спирали, передавая его наружу, где тут же, подхватывали инициативу сдобные губки. Активность любимой девушки — это воистину превосходно.

Давно уже понял, что ради нашей любви я готов на всё, даже погибнуть.

Любить и умирать — это сочетание вечно. В нашей любви множество аспектов и в каждом из них свой свет, своя печаль, свои слёзы и своё наслаждение. В это время по комнате доносились звуки лучшего из аспектов. Конечно, это произошло неумело и быстро, но так прекрасно, что и думать не мог ни о чём.

А когда страсть немного поутихла, она лежала на боку, подперев голову рукой, а второй гладила мою грудь.

— Тикиримка, по-моему, твой голос в телефоне выглядел обиженным на весь белый свет, или показалось?

— Да всё в порядке, — вздохнул я. — Не бери в голову!

— И всё же?! — с ноткой настойчивости повторила она, видя мои колебания в ответах.