Когда деревья станут большими - [98]

— Ветер сегодня пронизывающий… Судя по всему, жди снегопада, — вдруг сказал Халфас.

Дилия вопросительного посмотрела на него и спросила:

— Халфас, как началась эпидемия?

— Я предполагаю, что первым был умерший несколько дней назад хранитель из отряда Дэрелла. Потом заболел врачеватель, который пытался его излечить. Скорее всего, с этого всё и началось. На сегодня нам известно о двух десятках случаев заболевания. Конечно, трудно сказать, сколько человек уже заразились и сколькие ещё подвергнутся воздействию. Большинство из тех, кто заболел в первую волну, уже умерли. Я ума не приложу, что можно сделать, — с этими словами он перешагнул порог госпиталя.

Дилия зашла вслед за ним. Внутренние помещения больничного крыла, в свете множества огромных подвесных канделябров, казались просторнее, чем запомнилось ранее. С бастионов замка ей не раз доводилось видеть башню, где располагался госпиталь, но она давно не оказывалась внутри, поэтому была немного удивлена чистотой и освещённостью внушительного пространства. Вдоль стен стояли всё те же койки, что и раньше, но сейчас белые шторы отделяли личные пространства пациентов, превращая ряды коек в аккуратные палаты. Главный врачеватель госпиталя встретил их и проводил в свою комнату, которая, скорее, напоминала склад. С потолка свисали сушёные ингредиенты зелий, на полках вдоль стен в жутком беспорядке находились тетради, склянки, пакетики, горшки и прочее. Ещё была койка, заваленная книгами, и больше ничего. Места хватило только для четверых, и стоять приходилось друг к другу вплотную.

Похоже, хозяина это не чуть не смущало, и он торопливо заговорил:

— Господа, я даже вообразить не могу, какую магию использовали те, кто наслал эпидемию. Маги древности хорошо знали, как пользоваться своим даром. Они, наверняка, умели насылать такие болезни и бороться с ними. Но я понятия не имею, что делать.

Окинув пришедших беглым взглядом, он вдруг засуетился в попытке найти что-то, обшаривая полки и койку, роняя предметы и книги на каменный пол. Вскоре он вытащил тонкую потрёпанную тетрадь и, открыв её, прочитал вслух:

— Изначально в мире людей всё было уравновешено. Живущие могут сеять смерть, но также могут творить жизнь. Закон равновесия требует отнимать жизнь у опасных существ, чтобы остановить оных, во имя спасения от погибели невинных множеств. Маги обязаны пребывать в гармонии с миром, в котором они живут. Добро и Зло ‒ оба необходимы в мире живых и ценны в одинаковой мере. Ни один маг не вправе склонять чашу весов в свою сторону. Если закон будет нарушен, в мир живых спустится древняя кара и даже особо одарённый не будет способен остановить смерть.

Врачеватель пояснил:

— Я нашёл эту тетрадь вместе со старыми рецептами зелий, она очень древняя, и тут есть имя автора — Баен.

Халфас выхватил тетрадь из рук главного врачевателя и быстро заскользил взглядом по строчкам. Напряжённая тишина окутала всех присутствующих.

— Я так и знал, — раздражённым голосом произнёс Халфас и сообщил, не отрывая глаз от тетради: — Эпидемия — дело рук хранителей. Я, с вашего позволения, удаляюсь, мне надо подумать. Дилия, жду тебя в северной башне.

С этими словами он стремительно покинул комнату.

Вскоре все разошлись по своим делам. Дилия задержалась в госпитале в надежде хоть чем-то помочь, и увидев Кэллу, устремилась к ней. Женщина, раскладывая по котелкам травы, не сразу заметила избранную.

— Ты могла бы стать прекрасным врачевателем, — проговорила Дилия.

Кэлла улыбнулась в ответ и вполголоса заговорила:

— Рада тебя видеть! Но зря сейчас ты здесь. Есть мнение, что болезнь поражает только одаренных, тебе опасно здесь находится. Хотя кому я это говорю, знаю твоё упрямство, так что отнеси эти одеяла тем, кто в них нуждается, и прошу, не прикасайся к больным.

Дилия кивнула головой и, взяв внушительную стопку цветастых одеял, кинула через плечо:

— Эйрик жив и в безопасности, пока мне нечего больше сказать.

С этими словами Дилия направилась по коридору, заглядывая в палаты. Раздав почти все, она отодвинула очередную шторку и, подойдя к больному, застыла как вкопанная — это был Дэрелл.

Дэрелл лежал укрытый одеялом, но его тело дрожало от холода, лицо было бледным, осунувшимся, губы приобрели синеватый оттенок. Дилия присела на краешек кровати и укрыла его ещё одним одеялом.

Дэрелл, увидев её, улыбнулся. Его усталые глаза оживились, и он еле слышным голосом прошептал:

— Дилия, я так мечтал увидеть тебя!

Дилия не смогла удержаться от печальной улыбки.

— Я тоже рада тебя видеть, правда, лучше бы это случилось не здесь.

— Я люблю тебя, — прошептал он, — я должен был это сказать, мне не долго осталось, так что прости. Я предполагал подобное, хотел помочь, но у меня не вышло. Всех, кто пошёл против семи, изгнали, и боюсь, я остался в живых последним.

— Я не могу понять, что им нужно… Чего они добиваются?

— Разве это не очевидно? — спросил Дэрелл.

— Да, пожалуй… Выходит, эпидемию могут остановить только великие хранители, но что они взамен могут потребовать, страшно даже представить.

Дэрелл, казалось, совсем ослаб, его глаза закрывались сами собой, дыхание превратилось в пар, как на морозе.