Кофе с ограблением - [101]

Марта незаметно взяла его за руку.

– Но «мерседеса» там больше нет, ты можешь расслабиться. Нам надо поторопиться, ведь Анна-Грета пообещала, что мы споем.

Она потянула его за собой в гостиную, где они расположились вместе с остальными у боковой стены. Марта достала камертон, они подстроили свои голоса, а потом исполнили «Май на Мале», «Веселый пекарь из Сан-Ремо» и позволили Граблям закончить «По морским просторам». Когда Анна-Грета намекнула о своем желании спеть а капелла «Детскую веру», все сказали, что пришло время садиться за стол.

– Тогда «Денежный галоп»? – взмолилась она.

Но как раз в тот момент послышались звуки фанфар, и свет частично погас.

– Садитесь, – призвала сестра Барбара, и в гостиную вошли две официантки с креветочным паштетом и лососем, покоящимися на ложе из сухого льда. Все это лежало на большом фарфоровом блюде, украшенном листьями салата и веточками укропа. Когда свет на потолке внезапно переключился на голубой, все приобрело просто чарующий вид.

– Ничего себе, – сказала Марта. – Долорес, похоже, не поскупилась.

– С нашими деньгами, – добавила Анна-Грета.

– Видите сухой лед? В него не стоит совать пальцы, он холодный, поверьте мне, и можно себе кое-что отморозить, – сказал Гений.

Спустя немного времени свет снова загорелся, и Барбара, одетая в красное вечернее платье с глубоким декольте, начала раздавать серпантин и шляпы. Она явно не такая уж и жадная, подумала Марта, наверное, научилась чему-то. Потом подали шампанское, и, когда каждый получил свой бокал, директор Матсон поднялся и произнес тост.

– За будущее, – сказал он и опустил глаза на грудь Барбары.

Главное блюдо состояло из запеченной в духовке индейки с лапландским картофелем и зеленым горошком, и все терли глаза и спрашивали себя, правда ли это.

– Совсем как банкет по поводу чествования нобелевских лауреатов, – сказала Стина.

– Только денежных наград не хватает, – заржала Анна-Грета.

Шум усиливался, и старики наслаждались происходящим, а многие не могли поверить, что это не сон. Но когда Долорес поднялась и, сложив руки на груди, поблагодарила своего сына за деньги, все поняли, что они, как обычно, находятся в своей богадельне. После ее речи свет приглушили снова, помещение утонуло в специальном дыме, и на сцене опять появились официантки. Под музыку и на фоне пульсирующего в такт с ней света они подавали всем малиновое мороженое с шоколадным соусом в маленьких пиалах, декорированных веточками лимонника. И если не брать во внимание, что из-за цветомузыки случилось два эпилептических припадка, все прошло хорошо. Когда стрелки часов подошли к восьми, сестра Барбара хлопнула в ладоши.

– Дорогие мои. Время прошло незаметно, пора заканчивать.

– Мы не собираемся этого делать! – закричали старики, и, прежде чем она успела что-то сказать, директор Матсон поднялся со своего места.

– Сегодня особенный вечер, – начал он. – Прежде всего мы хотели бы поблагодарить Долорес, которая устроила нам этот пир, но у меня также есть для вас сообщение.

– Возможно, снова сокращение персонала, – проворчала Марта.

– Сестра Барбара уведомила вас вчера, что мы объединили наши усилия с целью управлять одновременно тремя домами престарелых. Но мы празднуем не только это. Мы обручились.

– Вот как, значит. Тогда понятно, они ловко избежали необходимости оплачивать свой собственный праздник, жадины, – пробормотала Анна-Грета.

Двери открылись, и в гостиную вошли две официантки со странной машиной, из которой тучами вылетали мыльные пузыри. В то время как они разлетались по комнате, блестя и переливаясь в мерцающем свете, Марта и Гений незаметно косились на сумку-тележку Долорес. Мероприятие явно стоило много денег, и осталось ждать совсем немного, когда старушка доберется до нижнего слоя в своей сокровищнице и обнаружит там только старые газеты. Марта наклонилась к Гению.

– Нам надо нанести удар завтра или, самое позднее, в конце недели.

– Я знаю. Все получится, даже если мы не успеем как следует приготовиться. У нас есть Андерс…

– Надеюсь, мы можем положиться на него, – сказала Марта.

Они вернулись в ее комнату и, в то время как ночь опускалась на город, сидели с блокнотом и ручкой и рисовали.

– Я думаю, никто никогда не видел ограбления, подобного этому, – сказал Гений дрожащим от гордости голосом.

– Я тоже, – улыбнулась Марта.

73

Сестра Барбара вошла к Марте, даже не подумав постучать.

– Никогда не делай так больше, – прошипела Марта и поднялась со стула.

– Но, дорогая моя, чем вы, собственно, занимаетесь? – Барбара остановилась у двери и принялась высматривать. Сейчас хаос царил во всей фирме, однако и апартаменты стариков превратились черт знает во что.

В комнате сидела вся хоровая компания и усердно занималась рисованием. На бюро и придиванном столике лежали картины, рамы, полиэтиленовая пленка и масляные краски, а на полу виднелись выжатые тюбики из-под них с открученными крышками. Один мольберт завалился на диван, а рядом стоял Гений и смешивал цвета в небольшой миске. Стина старательно накладывала толстый слой краски на огромный холст, а Анна-Грета кистью подправляла небольшую четырехугольную картину. Казалось, она пыталась изобразить несколько серебряных монет при помощи серого и других светлых тонов, но в результате у нее получалось нечто похожее на круглую печенинку «Марикекс». Одновременно она напевала «Денежный галоп». Сестра Барбара ринулась в бой: