Князь - [54]

Битва была жаркой, но короткой. Сикомэ на деле показали, почему представители их народа считаются одними из лучших в мире бойцов. Несмотря на значительное численное превосходство, зажатые горами перевала, имперские войска очень сильно просели под натиском сикомэ и были вынуждены отступить к Селенвуду, но когда оттуда хлынули тысячи рибхукшан, последний шанс имперцев на победу, заключавшийся в том, чтобы выйти на более открытый участок и задавить сикомэ числом, провалился. Сохранившие позиционное и получившие численное превосходство, эльфийские потомки с двух сторон зажали имперские войска в горах и с легкостью довели начатое до победного конца.

Впрочем, радоваться этой маленькой победе было еще слишком рано. Чтобы бежать из Селенвуда навстречу неожиданно явившемуся спасению, рибхукшане были вынуждены снять защитный купол и теперь все войска империи, доселе давившие на Селенвуд с запада и севера, уже должны были заполонить собою оставленные рибхукшанами земли и вот-вот ринуться в погоню за беглецами. Необходимо было срочно отступать к землям свободных народов — Маунгату и Халдору, куда вражеские войска вряд-ли осмелились бы вторгнуться без личного приказа императора, — и все это прекрасно понимали.

На удивление хорошо дисциплинированные рибхукшаны быстро выстроились вокруг князя Таларского и несколько поредевшего отряда сикомэ и, повинуясь распоряжению своих лидеров, вместе с ними скорым маршем двинулись к заканчивающемуся ущельем выходу из перевала. Но не успели они пройти и половину пути, как подверглись нападению, но не со стороны Маринополиса или Селенвуда, что предполагали и с тревогой ожидали Арнлейф и Сильвестр, а с неба.

Многочисленная стая птиц Рух, закованная в украшенную гербами Себастьяна броню из легкого, но прочного металла — мифрила, — закружила над Сильвестром и его спутниками. Время от времени, несколько птиц срывались вниз, хватали кого-либо из толпы и, взмывая обратно ввысь, швыряли несчастных в их, оставшихся на земле, товарищей.

Рибхукшаны и сикомэ поспешно рассредоточились и, убрав мечи и копья, взялись за длинные луки, но, как бы сильно и точно не стреляли представители обоих родов эльфийских потомков, Рухи были для них слишком быстры и ловки, а простых стрел оказалось недостаточно для того, чтобы пробить кольчуги небесных хищников. Все грозило закончиться сокрушительным разгромом, если бы подмога не появилась столь же неожиданно, как до того явился враг.

Сначала вернулся Тецкатлипок.

— Кажется я вовремя, — сказал он, подлетая к Сильвестру и поражая волшебной стрелой одну из, в очередной раз пикировавших, птиц, в то время как сам князь Талара смертоносным магическим лучем, выпущенным из призрачной руки, умертвил другую. Ваш приказ выполнен, княже! Некроманты начинают отправку останков Кроноса к Эджхолду и выдвигаются туда сами. А еще, пока я ждал некромантов, пришли также и они.

В более подробном объяснении эти слова не нуждались, потому как в этот самый момент со скалистых выступов перевала и вершин ущелья появились морды громадных волков и раздался их грозный вой. Дожидаясь когда Рухи начнут атаку, оборотни бросались на них со скал, цеплялись клыками в незащищенные части их тел и рвали когтями их крылья, заставляя упасть и добивая уже на земле.

Встретив такой отпор, Рухи, наконец, отступили, но задачу свою они выполнили — они задержали беглецов ровно настолько, чтобы с запада подоспели войска империи, а с юго-востока силы преступной хунты Маринополиса. Рибхукшане, сикомэ, оборотни и Сильвестр с Тецкатлипоком оказались в ситуации, в которой несколько часов назад пребывали разгромленные ими имперские отряды. На двух флангах завязался бой, а в небе вновь показалась заметно поредевшая стая Рухов, но на сей раз привела с собою нового врага — птицу прекрасного синего оперения, переливающегося электрическими зарядами, и еще больших размеров.

Повинуясь крику этой птицы, вокруг нее необычайно быстро собрались плотные грозовые тучи, а могучий взмах ее крыльев породил молнию, направленную прямо в Вульфрика, десятками валившего бойцов Маринополиса недалеко от ущелья. Тц создал волшебный щит и едва успел прикрыть им оборотня, а тот, разъяренный грозившей ему мгновение назад гибелью, бросился, уклоняясь от очередных молний, карабкаться по скале, чтобы достать эту птицу и уничтожить как всех предыдущих. Увидев это, Арнлейф что-то закричал, а когда понял, что в запале ярости Вульфрик его не слышит, взмахнул кнутом и, едва успев кончиком его обвить заднюю лапу оборотня, одернул того назад. Вульфрик сорвался со скалы, рухнул на землю и грозил уже растерзать помешавшего ему сикомэ, когда тот, явно до-смерти напуганный, но не оборотнем, сказал: — Это птица грома — царь и бог всех Рухов. Сейчас этот противник нам не по силам, надо бежать!

Действительно, уже в следующий миг птица грома, уклоняясь от направленной в нее Тецкатлипоком магической стрелы, обратилась в гигантских размеров шаровую молнию, без малейшего для себя вреда поглотила заряд пущенный в нее демоном и с ужасающей скоростью направилась в сторону Сильвестра и всего его воинства, грозя испепелить большую часть его своим жаром. После нескольких безрезультатных попыток Сильвестра, Тецкатлипока и рибхукшан-чародеев сбить своей магией этот палящий шар, предложенное Арнлейфом бегство, оставалось единственной надеждой на выживание. Но бежать было некуда: со всех сторон их теснил противник.