Книга стихотворений - [13]

Той, где тевкрская кровь окрасит берег фригийский,

345 И разорит Пелопа коварного третий наследник

Трои высокий оплот, сломив его долгой осадой.

Вейте бегущую нить, бегите, кружась, веретёна!

Храбрую доблесть его и светлые мужа деянья

На погребенье сынов вспоминать будут матери часто,

350 Пряди седые волос распустив над горестным прахом,

Немощно, дряхлой рукой в увядшую грудь ударяя.

Вейте бегущую нить, бегите, кружась, веретёна!

Ибо как с жёлтых полей собирая обильную жатву,

Жнёт земледелец свой хлеб под жарко пылающим солнцем,

355 Так он троянских сынов враждебным скосит железом.

Вейте бегущую нить, бегите, кружась, веретёна!

Будет Скамандра волна свидетелем подвигов славных,

Где постепенно она в Геллеспонт изливается быстрый:

Грудой порубленных тел теченье её преградится,

360 Воды до самых глубин согреются, смешаны с кровью.

Вейте бегущую нить, бегите, кружась, веретёна!

Будет свидетелем та обречённая смерти добыча

В час, когда круглый костёр, на холме воздвигнутый, будет

Тела прекрасного ждать для жертвы заколотой девы.

365 Вейте бегущую нить, бегите, кружась, веретёна!

Ибо, лишь только судьба позволит усталым ахейцам

Цепи Нептуна порвать, оковавшие дарданян город,

Над погребальным холмом прольётся кровь Поликсены.

Как под двуострым мечом бессильная падает жертва,

370 Так на колени она повергнется телом безглавым.

Вейте бегущую нить, бегите, кружась, веретёна!

Будьте же смелы теперь, в желанной любви сочетайтесь!

Пусть счастливый союз супруга свяжет с богиней,

Пусть жена наконец отдастся горящему мужу!

375 Вечно ведущие нить, бегите, кружась, веретёна!

Завтра кормилица, вновь на рассвете её увидавши,

Шею её окружить вчерашнею ниткой не сможет.

Вейте бегущую нить, бегите, кружась, веретёна!

Пусть не волнуется мать, что дочь в разладе с супругом,

380 Ей не позволит мечтать о рожденье внучат драгоценных.

Вейте бегущую нить, бегите, кружась, веретёна!»

Так, предсказанья свои прорицая когда-то Пелею,

Пели счастливую песнь воодушевлённые Парки.

Ибо нередко тогда к целомудренным домам героев

385 Боги спускались с небес и в смертном являлись собранье, —

Ибо ещё никогда не страдало тогда благочестье.

Часто Родитель богов, восседая в сверкающем храме,

В праздник, бывало, когда годовые приносятся жертвы,

Сам на земле созерцал, как сотни быков умерщвлялись.

390 Часто и Либер хмельной с высокой вершины Парнаса

Вёл восклицавших тиад, растрепавших небрежные кудри.

Ревностно Дельфы тогда, из ограды толпой высыпая,

Бога спешили встречать, и дым алтарный курился.

Часто в смертельном бою, бывало, участвовал Маворс,

395 Или Тритона-ручья богиня, иль Дева Рамнунта.

Вооружённых бойцов возбуждали бессмертные боги.

Ныне ж, когда вся земля преступным набухла бесчестьем

И справедливость людьми отвергнута ради корысти,

Братья руки свои обагряют братскою кровью,

400 И перестал уже сын скорбеть о родительской смерти,

Ныне, когда и отец кончины первенца жаждет,

Чтобы, свободный, он мог овладеть цветущей невесткой,

Иль нечестивая мать, неведеньем пользуясь сына,

Уж не боится святых опозорить бесстыдно Пенатов,

405 Всё, что преступно и нет, в злосчастном спутав безумье, —

Мы отвратили от нас помышленья богов справедливых;

Боги оказывать честь не хотят уже сборищам нашим,

И не являются нам в сиянии света дневного.

65

Правда, что горе моё и тоска постоянная, Ортал,

Мой отвлекают досуг от многомудрых сестёр,

И что не может душа разрешиться благими плодами

Доброжелательных Муз, бурей носима сама, —

5 Срок столь малый прошёл с тех пор, как в пучине забвенья

Бледную брата стопу Леты омыла волна.

В дальней троянской земле на плоском прибрежье Ретея

Брат мой лежит недвижим, отнят у взоров моих.

Если к тебе обращусь, твоих не услышу рассказов,

10 Брат мой, кого я сильней собственной жизни любил,

Видеть не буду тебя, но любить по-прежнему буду,

Песни печальные петь стану о смерти твоей.

Как их в тенистой листве горевавшая Давлия пела,

О беспощадной судьбе Итиса громко стеня.

15 Всё же и в горе тебе я, Ортал, стихи посылаю, —

Их перевёл для тебя, а сочинил Баттиад, —

Так не подумай, чтоб мог я доверить гульливому ветру

Просьбы твои, чтобы мог выронить их из души,

Как выпадает порой из пазухи девушки скромной

20 Яблоко, дар потайной милого сердцу дружка,

Спрятанный скорой рукой в волнистые складки одежды

И позабытый, — меж тем к ней уже мать подошла,

Катится яблоко вниз, а девушка молча поникла,

И на смущённом лице медлит румянец стыда.

66

Тот, кто все рассмотрел огни необъятного мира,

Кто восхождение звёзд и нисхожденье постиг,

Понял, как пламенный блеск затмевается быстрого солнца,

Как в им назначенный срок звёзды уходят с небес,

5 Как с небесных путей к высоким скалам Латмийским

Нежным призывом любовь Тривию сводит тайком, —

Тот же Конон и меня увидал, косу Береники,

Между небесных огней яркий пролившую свет,

Ту, которую всем посвящала бессмертным царица,

10 Стройные руки свои к небу с молитвой воздев,

Тою порою, как царь, осчастливленный браком недавним,

В край ассирийский пошёл, опустошеньем грозя,

Сладостный след сохраняя ещё состязанья ночного,

Битвы, добывшей ему девственных прелестей дань.

15 Разве любовь не мила жене новобрачной? И разве,

В брачный вступая чертог, плача у ложа утех,